Поскольку же я только в этом возрасте занялась серьезно поэзией, моё отношение к ней было совсем иным. Я начала писать не с простеньких стихов, типа «Сама садик я садила, сама буду поливать», а… с сонетов! Приведу, в качестве подтверждения истинности этих слов, сонет, написанный в начале 70-х годов в Лондоне (всего сонетов создано больше двадцати пяти).
СОНЕТ № 1
Была Земля твореньем первозданным, –
Слугою стала глупой Суеты,
Раздора спутницею постоянной,
Праматерью убогой Нищеты.
Жила века по прихоти Тирана,
Питаясь ядом злобной клеветы:
Слепа, невежественна и бесправна,
В крови топила светлые Мечты!..
– Ты наплодила океаны злобы! –
Раздался как-то Голос с высоты, –
Несёт зловоньем от твоей утробы,
Немедля взборони свои пласты!
И пали в Землю с Неба семена:
Надежда, Вера и Любовь – их имена.
Но вернёмся в Норвегию – к событиям более чем двадцатилетней давности. Неоценимую помощь в постижении тайных пружин творчества оказали мне именно годы жизни в Норвегии, в Осло: моё общение с окружающей природой и беседы с людьми, возраст которых перевалил за семидесятилетнюю отметку.
Сегодня-то я знаю, что только благодаря способности пишущего человека общаться с природой и окружающими его людьми токами души и сердца, без подключения на первых порах каналов поверхностного сознания, схожего с изменчивой и переменчивой погодой, внутри его идёт тщательная подготовительная работа к переходу от одного этапа творчества – к другому. Вот почему каждый раз, когда, как мне представлялось, я была внутренне готова приняться за очерк или повесть об Адаме Адамовиче, садилась за стол и склонялась над чистым листом бумаги, некий строгий голос изнутри властно осаждал мой пыл: «Рано!» И я покорно исполняла его волю. Хотя, вплоть до середины 90-х годов, не задумывалась над вопросом, кому принадлежит этот голос. И ещё один вывод я вынесла из этого периода своей жизни, в Осло: недостаточно написать цельное художественное произведение, в котором органично бы переплелись поэзия с художественной прозой, религиозная философия – с богословием и точной наукой. Необходимо ещё взрастить в себе такие качества, как терпение и усидчивость, скромность и доверие к тому, что сообщает тебе в то или иное время душа – единственная духовная субстанция человека, напрямую связывающая нас с небесами, Богом. Только при условии наличия поддержки и непосредственной помощи писателю или поэту со стороны его духовного двойника – «сокровенного сердца человека», по Апостолу Петру, – он в состоянии дождаться дня и часа, когда выход в свет его произведений будет подготовлен не собственными желаниями, а самим Временем или Промыслом Божиим. Только в этом случае они будут востребованы массовым читателем. И не на день-два, чтобы занять на час-другой праздношатающиеся мысли и чувства своего носителя, ищущие, чем бы развлечь его – подогреть страсти, как в котле бурлящие в нём, – а на многие десятилетия и даже, возможно, столетия вперёд.
* * *
Девятнадцать лет пролежал черновой вариант будущей моей повести в ящике письменного стола. И все эти годы я чутко прислушивалась к движениям души, ожидая дня и часа, когда она позволит мне приступить к её окончательной редакции – подготовке к печати. И хотя за это время я несколько раз извлекала свои черновые записи оттуда, – перечитав их, поспешно убирала обратно.
Только в самом начале марта 2003 года, когда рукопись была в очередной раз освобождена из многолетнего заточения, едва приступила к работе над ней, сразу почувствовала, что меня не страшит более плавание в открытом всем ветрам писательском море-океане. Это чувство бесстрашия, созревшее в сокровенных глубинах души к тому времени, сказало мне, что мои внутренние силы, закалившись житейскими ветрами, бурями и ураганами физического и духовного происхождения, подготовлены к встрече с требовательным современным читателем.
