– Готова, – я стиснула зубы, чтобы не показать, как сильно мне страшно.
Мы толкнули ворота. Те скрипнули так громко, будто кто-то недовольно ворчал. Дорожка, ведущая к особняку, была засыпана снегом, через который пробивался старый сухой бурьян, но кое-где все еще пробивалась черная плитка, указывая путь. Здание было огромным: его покосившаяся крыша и выбитые окна напоминали гигантский череп, скрывающий мрачные секреты.
– Ты уверена, что это хорошая идея? – прошептал Даниил, когда мы подошли к порогу. – Все-таки стоило сделать это как-то более законно и не вламываться на чужую территорию.
– Нет, – честно ответила я. – Искать владельца было слишком долго, я не могла ждать. Тем более, если мы не узнаем, что случилось здесь, никто больше не узнает.
Мы вошли внутрь. Половицы под ногами угрожающе скрипели, а пыль в воздухе густо кружилась в лучах света, пробивавшихся сквозь щели. В холле нас встретило величественное, но разрушенное зрелище: лестница, некогда украшенная вычурной резьбой, теперь была наполовину разрушена. В воздухе висел запах сырости и чего-то давно прогнившего.
Мы прошли вглубь поместья, комнаты сменялись комнатами.
– Смотри, эта та самая комната, – воскликнула я.
Я медленно провела пальцами по шершавой поверхности обшарпанной стены. Камень был ледяным, будто хранил в себе вечный холод. Я закрыла глаза и сосредоточилась, позволяя своему дару пробудиться. Мир вокруг растворился. Звук дыхания Даниила, стоящего позади, стал едва различимым, как шум далекого моря.
Сначала было только темно. Потом пришли вспышки.
Мужчина в длинном пальто, склоненный над столом. Он что-то писал, его рука двигалась быстро и нервно. Рядом стояла женщина – ее лицо было скрыто тенью, но в ее позе чувствовалось напряжение.
– Ты в порядке? – Даниил подскочил ко мне, схватив за плечи. – Что ты видела?
Я вырвалась и подошла ближе к старому деревянному столу в углу зала. Его поверхность была покрыта густым слоем пыли. Я снова вытянула руку, игнорируя протесты Даниила.
Когда я прикоснулась к столу, мир вокруг замер, а затем взорвался красками и звуками, будто я шагнула в другое время. Видение накрыло меня, как волна.
Гостиная, залитая теплым светом старинной люстры. Молодая женщина стояла у окна, ее тонкие пальцы сжимали белый платок. Чувствовалось ее волнение и страх.
– Ты не понимаешь, Генри, – голос женщины дрожал, но она старалась оставаться твердой. – Деньги ничего не значат. Ты мне дорог. Только ты.
Ее собеседник, высокий мужчина с резкими чертами лица, нервно теребил край своего пальто. Его глаза метались, словно он искал выход, которого не было.
– Элизабет, – произнес он, делая шаг к ней. – Ты тоже дорога мне, но деньги мне нужны сейчас… Если я упущу этот шанс, то я буду никем.
Он схватил ее за руку, но женщина резко выдернула ее.
– Генри, это безумие! После свадьбы деньги и так будут твоими, – прошептала она. – Но если ты думаешь, что то, что завещал мой отец…
Ее слова оборвались, когда Элизабет увидела, как в глазах Генри мелькнула злоба. В его руке блеснул нож – блестящий и хищный. Все произошло слишком быстро. Элизабет попыталась отступить, но он ударил. Один раз. Потом еще. Красный, густой поток залил пол. Женщина упала, ее взгляд застыл в немом удивлении, как будто до последнего она не верила в происходящее.
Генри стоял над ее телом, его дыхание было рваным. На лице была написана паника и ужас от содеянного. Он отшвырнул нож, схватил тело Элизабет и прижал к себе, но когда начал поднимать ее, его нога поскользнулась по кровавому пятну. В ужасном грохоте падения его голова ударилось об мраморный выступ. Все замерло.
