– И как вы объясните людям, что намерены помогать им на охоте? – добавил Рууко, присоединяясь к Риссе на краю поляны. – Ваша девочка не имеет голоса в своей стае и никого не убедит. Вдобавок вы говорите, что они больше не слушают стариков.
Все это было правдой, и я приуныла. Уннан ухмыльнулся. Тлитоо постучал клювом по камню, чтобы привлечь наше внимание.
– Волки, – пробулькал он.
– И потом, вы, щенки, не можете одни идти к людям, – сказал Рууко, не обращая внимания на ворона. – Вы слишком мало знаете и наделаете ошибок. Пойдет Каала, и с ней мы пошлем кого-нибудь постарше.
Я вспыхнула. Если бы мы предоставили дело старшим, осенью верховные перебили бы всех. Я нуждалась в помощи вожаков, но как же меня злило то, что они, по их мнению, управлялись с людьми лучше нас.
– До сих пор мы и сами отлично справлялись! – Я что есть сил пыталась говорить спокойно. – Мы с Аззуеном и Маррой вполне способны руководить людьми.
– Вы справляетесь только с самыми младшими, – произнесла Рисса, потягиваясь на солнышке, которое начало припекать поляну. – Любой молодняк охотно пробует новое. Но со стариками – с теми, у кого власть, – будет потруднее.
Она сказала это так снисходительно, что у меня зачесались зубы.
– Волки! – каркнул Тлитоо, на сей раз громче.
– И нужно заручиться поддержкой других стай, – добавил Тревегг. Он занял лежку Зориндру возле пня. – Даже если их выживание зависит от нашего успеха, им не понравится, что дело поручено трем щенкам.
– Мы пошлем с Каалой Тревегга, – сказал Рууко, кладя конец спорам. – Но в любом случае мы еще не решили, каким образом отнести людям мясо. Если просто войти в стойбище, даже с мясом, они испугаются.
Аззуен сидел молча, разобиженный тем, что ему не позволили пойти к людям.
– Есть способ, – сказал он с ноткой нетерпения, как будто досадуя, что никто больше до этого не додумался. Я впервые услышала в его голосе непочтительность к старшим.
– Какой? – предостерегающе спросил Рууко.
Вместо Аззуена ответил Тлитоо, встав между Рууко и Риссой.
– Не нужно никуда идти, ворчун. Мы приведем людей к вам.
– С какой стати им за вами следовать? – спросил Рууко.
Тлитоо вынул из шерсти Риссы жучка и проглотил его.
– Мы много раз приводили людей к добыче, – сказал он. – Как и вас.
Вороны часто приводят волков к добыче, живой или мертвой. Они способны найти ее гораздо быстрее, чем мы, но не могут убить лошадь или оленя. Хотя у них сильные клювы, воронам трудно пробить толстую шкуру, чтобы добраться до мяса. Когда они показывают нам добычу, мы убиваем ее или раздираем падаль, а потом делимся с воронами. Я всегда думала, что с ними дружим только мы. Рууко, видимо, тоже так считал.
– Вы приводите людей к добыче? – переспросил он. – Когда волкам самим порой не хватает еды?
– Мы помогаем людям, когда нам от этого есть прок, – ответил Тлитоо. – Они оставляют больше мяса, чем вы, и недостаточно проворны, чтобы поймать ворона. Вы думаете, мы станем голодать всякий раз, когда вы плохо гоняете дичь?
– Ты об этом знал? – спросил Рууко у Аззуена.
– Я один раз следил за ними, когда ходил к племени Брелана, – признал тот, назвав человеческую стаю на их манер. Человек Аззуена, Брелан, и его брат Миклан принадлежали к племени, жившему в половине дня пути от стойбища Тали.
– Я видел, как вороны привели людей к антилопе, которая свалилась с обрыва и умирала, – продолжал Аззуен, задрав нос и рискуя нарваться на неприятности за грубость. – Потом я расспросил Тлитоо.
