Они знали все наши действия наперёд, они просчитывали наше появление в любой точке космоса, во многом благодаря тому, что настроили против нас всех людей, даже тех, кто и сам не жаловал Администрацию. Убийства детей, изнасилования беременных, пытки, грабёж, работорговля – только малая часть того, в чем нас обвинили. И, чем чудовищнее были обвинения, которые на нас сыпались, тем охотнее в них верили. Если поначалу нас считали просто очередными пиратами, то под конец люди действительно уверились, что мы – воплощение абсолютного мирового зла.
С этого момента у нас не осталось и шанса. Стоило нашему кораблю спейснуть, то есть, совершить прыжок хоть куда-то, как буквально через полчаса спейсер выплёвывал идущий по нашим следам крейсер Администрации. Стоило нам приблизиться к станции для дозаправки, как по нам открывали огонь или высылали на перехват штурмовики. А то и просто отказывали в стыковке.
У нас не осталось выбора. Мы могли уничтожать всех встречных, тем самым подтверждая образ, который лепила из нас Администрация… или просто исчезнуть. Что мы и сделали. Мы не могли выбрать геноцид, ведь «Мёртвое эхо» для того и создали, чтобы этот самый геноцид предотвращать. Ну, по крайней мере мы так искренне считали.
Так что да, меня устраивал клятый порядковый номер вместо имени. Более чем устраивал. Но не говорить же об этом зелёному салаге? Ещё с расспросами полезет, чего доброго.
Но, к счастью, салага уже забыл о своём вопросе и уже задавал следующий:
– А это правда, что врекером можно до ста тысяч за смену заработать?! В смысле, я часто это слышал, но все равно как-то не верится!
– Можно, – я усмехнулся. – И даже больше можно. Но то, что ты их заработаешь, не значит, что ты их получишь.
– Это как?
– Да элементарно. Ты вообще договор читал или подмахнул не глядя как все остальные, кому жажда наживы глаза застила? «Линкс» не нанимает тебя в качестве сотрудника на готовое рабочее место, они выдают тебе рабочее место на станции переработки и соответственно вешают на тебя за это огромный долг. Больше трех миллионов, если говорить точнее. И вся твоя дальнейшая работа идёт на то, чтобы этот долг отработать, после чего формально ты можешь свою станцию оформить на себя.
– Ого! – новичок выпучил глаза так, что это стало видно даже через визор, но тут же махнул рукой, от чего его качнуло. – Ну да ладно, по сто тысяч в день это не так уж и долго.
– Ну да, – я снова усмехнулся. – Да только вот всё твоё снаряжения тоже принадлежит «Линкс», если, конечно, устраиваясь сюда работать ты не пришёл при полном параде, в чем лично я сомневаюсь. А значит, пятьдесят тысяч ежедневной аренды снаряжения сшибают с тебя просто за то, что ты пользуешься скафандром и всем, что на него навешано. Добавь сюда ещё оплату еды, электричества, кислорода для заправки баллонов и ещё всякие мелочи – и получится, что при ста тысячах заработка за смену реально остаётся у тебя от силы тридцать. Которые ты, конечно же, можешь оставить себе и не вносить на долговой счёт, но надо помнить, что, не погасив его полностью, ты по условиям договора не можешь разорвать сотрудничество с «Линкс».
Новичок приуныл:
– Дикий кварк! А я все это по диагонали прочитал… Думал, договор стандартный, он и выглядел даже как стандартный.
– На то и расчёт. Не ты первый, не ты последний, – я махнул рукой. – Так что двинулись работать, чем раньше начнём, тем раньше ты сможешь погасить свои долги.
