Прошедший день, наполненный прикосновениями Джумбера, медленно закипал в моём теле. Ощупывая ногами галечное дно, я решила, что, когда вода обхватит нас выше пояса, я притворюсь будто оступилась. Конечно, мой спутник подхватит меня, тогда я прильну к нему грудью и, обнимая, скажу о своём желании. Я крепко сжала руку Джумбера и почувствовала, как напрягаются его мышцы. Незнакомая раньше удушливая волна колотилась в моём горле.
Всё мастерство женского обольщения, известное со времён Таис Афинской и Клеопатры, дремавшее и бродившее во мне, вдруг жадно проснулось. "Он не сможет устоять! Не посмеет! Пусть случится то, что должно впервые случиться с каждой из нас! Здесь, в этих ласковых волнах под мерцанием звёзд, я узнаю женскую тайну!.."
Мои мысли внезапно оборвал резкий звук. Что-то ухнуло совсем рядом, больно полоснув по глазам ярким светом прожектора. Неожиданно появился пограничный катер, мгновенно оглушивший нас металлическим голосом: "С вами говорит капитан пограничной службы Андрей Мерешко. Вы нарушили режим приграничных вод. Всем оставаться на своих местах. Выходить из воды по одному!"
Я вздрогнула и вцепилась Джумберу в плечи, как бы прячась за него, и тут же вспомнила рассказы сослуживцев о том, как их непослушные гости, купавшиеся ночью в запретной зоне, были задержаны пограничниками чуть ли не до утра для выяснения личностей и написания длинных объяснительных.
– Спокойно, – сдержанно бросил мне Джумбер и крикнул: – Товарищ капитан! Я офицер КГБ. Разрешите предъявить документы.
Он вышел из воды, неся в свете прожекторов великолепное тело, достойное резца Микеланджело.
Капитан, уставясь в документы, заговорил уже мягче:
– Та-а-к. Вы, Джумбер Михайлович, состоите в личной охране Эдуарда Шеварднадзе?
– Так точно, – ответил Джумбер по-военному. – А тот молодой человек – его племянник Георгий. И, пожалуйста, уберите прожектор, пусть женщины оденутся. Это моя невеста и её сестра.
Мы молча вернулись к машине еле переступая одеревеневшими от волнения ногами. Галка словно онемела. Я отвела Джумбера в сторону:
– Почему ты не сказал?
– А мы и не скрывали, но твоя подруга решила, что это грузинская шутка. Прости меня. Так получилось… Георгию исполнилось двадцать два – время познать женщину, а традиции наши ты видишь какие: все девушки, его подруги, себя для мужа берегут. В Тбилиси с таким родством он всегда на виду. Проститутку ему покупать не захотели. Первый раз должен быть по обоюдной симпатии. Вот мы и решили податься в Батуми, где больше всего приезжих.
Парни подбросили нас до общежития.
– Скоро увидимся, – прошептал Джумбер, торопливо целуя меня в щёку. – А сейчас мы с Гией уезжаем в Тбилиси.
– Ночью? – удивилась я.
– Да, – кивнул Джумбер. – Дороги сейчас пустые. Нам дадут отдохнувшего водителя, да и о наших купаниях в Тбилиси будет известно уже минут через десять. Лучше поехать… объясниться.
Мы не обсуждали с Галкой происшедшее. Два последующих рабочих дня пролетели быстро. Оба вечера она занималась дочкой, будто оправдываясь, что оставила её на выходные с тёткой.
В среду утром я встретила Галю на остановке. В ожидании автобуса мы начали какой-то разговор, и вдруг рядом резко притормозила машина. Из неё вышел крепкий усач, быстрый и напористый, из тех, кто идёт напролом. Решительно подойдя к нам, он показал своё удостоверение. Взгляд прищуренных чёрных глаз подозрительно топтался по Галкиному испуганному лицу.
