Душа давно молчала и меня это устраивало.
Но сейчас…
Сейчас я чувствовал голод. Не тот, что утоляется едой или вином. Это был другой голод – темный, опасный, на грани греха. Он поднимался из глубины, заставляя кровь бежать быстрее, а тело напрягаться до предела.
Стиснул вилку, стараясь не смотреть на Алису, но ее глаза притягивали, как магнит. Эта чистота, эта сила, спрятанная в хрупкой оболочке, будила во мне что-то, что я давно похоронил.
Или думал, что похоронил.
– Алиса, милая, расскажи Алексею о своей школе! – Полина повернулась к дочери, ее голос был пропитан фальшивой теплотой. – Она учится в такой престижной школе в Англии, Алексей. Лучшие преподаватели, лучшие традиции. Алиса, ну же, не молчи!
Девушка медленно подняла взгляд от тарелки. Ее губы слегка дрогнули, но она не улыбнулась. Она посмотрела на меня, и снова этот удар – ее глаза, как два серых озера, в которых можно утонуть.
Она не ответила матери, просто продолжала смотреть на меня, будто изучая. Будто знала что-то, чего не знал я. Мои партнеры, закаленные в переговорах, дрожали под моим взглядом, но эта девчонка… Она была другой.
И это бесило. И возбуждало.
– Я не люблю говорить о школе, – наконец сказала она, ее голос был тихим, но твердым. – Это скучно.
Полина рассмеялась, слишком громко, слишком искусственно.
– Ох, Алиса, какая ты у нас скромница! Алексей, она просто стесняется. Но она такая умная, ты бы видел ее оценки!
– Полина, не надо,– девушка поморщилась, а я почему-то не удивился, что она назвала свою мать просто по имени.
Кивнул, не отрывая глаз от своей будущей падчерицы. Она не стеснялась. Она просто не хотела играть в игру своей матери. И это делало ее еще опаснее.
Заставил себя отвести взгляд, сосредоточившись на бокале. Но образ ее губ, ее шеи, ее глаз остался в голове, как выжженный. Я сжал челюсти.
Это неправильно. Это порок. Она – дочь моей невесты. Моя свадьба через неделю. Но тело не слушалось разума.
Оно горело, требовало, кричало. Я был на грани.
– Алексей, вы в порядке? – голос Алисы вырвал меня из оцепенения. Я резко посмотрел на нее. Она слегка наклонила голову, ее брови приподнялись. – У вас кровь идет.
– Что? – я нахмурился, не понимая.
Моя рука невольно поднялась к лицу, действительно, из носа шла кровь.
– Алексей, дорогой, ты в порядке? Может, давление?
– Хватит, – рявкнул я, резче, чем хотел.
Полина замерла, ее рука с салфеткой повисла в воздухе. Я почувствовал, как напряглась Алиса, но она не отвела взгляд. Ее глаза все еще были на мне, и в них мелькнула искра – не страх, не удивление, а что-то другое.
Вызов? Насмешка? Я не мог разобрать, но это только разжигало огонь внутри.
Я отодвинул стул и встал.
– Полина, пойдем со мной. Нам нужно поговорить.
Она посмотрела на меня, ее лицо выражало смесь растерянности и беспокойства, но послушно поднялась. Алиса осталась сидеть, ее пальцы слегка постукивали по краю бокала. Она не сказала ни слова, но ее взгляд провожал нас, пока мы не вышли из столовой.
Я шел к своему кабинету, чувствуя, как кровь стучит в висках. Полина семенила за мной, ее каблуки стучали по паркету. Я не оборачивался. Внутри меня боролись два зверя: один требовал контроля, другой – освобождения. Я знал, что не должен поддаваться. Но образ Алисы – ее глаза, ее губы – не отпускал.
Мы вошли в кабинет. Я закрыл дверь, повернувшись к Полине. Она смотрела на меня, ожидая объяснений, но я не собирался говорить. Мой разум был затуманен, тело горело. Я шагнул к ней, схватив за талию, потащил к столу, развернул, нагибая.
