Тайный Союз мстителей - страница 38

Альберт спрыгнул вниз, облокотился на балку, положил голову на руки и посмотрел на Другу. Долго он смотрел так, словно пытался прочитать, что творится в голове у Други. Потом сказал:

– Послушаешь тебя – в попы бы тебе податься. У них как раз место освободилось. – Альберт намекал на умершего две недели назад в Ридале приходского священника, который и в Бецове читал проповеди, и готовил ребят к конфирмации.

– С тобой о таких вещах не поговоришь, – отмахнулся Друга. – Тебе бы только посмеяться.

– Ничего я не смеюсь, – возразил Альберт – Не понимаю я этого – и все. Так вроде ты умней меня, а насчет драки никак понять не можешь.

– Ничего подобного. Очень даже хорошо понимаю.

– Тогда о чем же мы с тобой спорим?

– Все это не так…

– Что?

– Да насчет драки.

– Не дошло. Объясни-ка!

Друга взглянул на него.

– Что надо защищаться – в этом ты прав. А в остальном… Мы же не только защищаемся, чаще мы нападаем…

Альберт сплюнул. Почесав в затылке, он сказал, с любопытством поглядывая на Другу:

– Ясно, что нападаем. Не нападай мы – другие бы напали на нас. Или ты знаешь лучший выход?

– В том-то и дело, что я тоже не знаю, – очень серьезно ответил Друга. Он сидел на балке и совсем не был похож на драчуна.

– Видишь, ты этого не знаешь, я этого не знаю – никто этого не знает! Нет такого пути, который был бы лучше!

– Должен быть такой путь! – размышляя вслух, возразил Друга, мечтательно посмотрев куда-то вдаль. – А ты этого разве не чувствуешь?

Альберт не знал, как ему ответить. Над этим он никогда не задумывался. Но он почувствовал какую-то тревогу, пришедшую вместе с этими мыслями.

– Это трудно объяснить, – снова заговорил Друга. – Но, может быть, вот как: ты, например, хочешь, чтобы у тебя были хорошие отметки, и ты их заслужил, старался. Но учитель тебя терпеть не может и все время занижает тебе балл. Сколько бы ты ни старался, ничего не помогает. Учитель даже использует других ребят против тебя, как бы тыл себе обеспечивает. Но тебе во что бы то ни стало надо добиться справедливости. И что же ты делаешь? Ты ночью пробираешься в школу и сам выставляешь себе отметки в классном журнале. Заслужить-то ты их заслужил, но то, что ты сделал, все равно обман. Учитель вскрывает это дело, и теперь у него есть повод – ему ничего не стоит выгнать тебя из школы. А ты… ты выбрал неверный путь – стал обманщиком!

Подумав, Альберт сказал:

– Может быть. Но как ни верти, другого-то пути не было.

– Был! Надо учителя выгнать из школы.

– Вот было бы здорово! – сплюнув, согласился Альберт. – Да его не выгонишь! Ему ж скорей поверят, чем тебе. В конце концов тебя же выставят склочником. Хорошего, мол, учителя хотел сжить со свету. Вот оно как!

– Да, – признался Друга, – у него власть, и потому мы всегда будем в проигрыше.

– Точно, – подтвердил Альберт, обрадовавшись, что разговор принял такой оборот. – С учителем ты уживешься, если будешь подлизываться. Вот и получается – лучше уж неверный путь.

– Да, тогда уж лучше неверный, – сказал Друга, подумав при этом, что на таком неверном пути он впервые встретил настоящих друзей.

– Скоро четыре, – ответил Альберт.

Друга спрыгнул вниз. В четыре у них был назначен сбор в сарае у Альберта. Опустив в задумчивости голову, они вышли во двор.

Мартовское солнышко припекало, снега становилось все меньше. С крыш капало, и капли, на мгновение сверкнув, словно жемчуг в лучах солнца, падали в лужи. Воздух, хотя и терпкий, манил вдаль, воробьи скандалили особенно громко, ветер доносил с полей запахи земли, освободившейся от своего белого бремени. Весь мир был полон веселого смеха, и в душе рождалось необыкновенное чувство легкости.