Но бабушка легко отодвинула в сторону Гелу и помазала щеки близнецов маслом каты. Оно впитается очень скоро, и следа не останется, только легкий свежий запах скошенной травы, а злые духи уже не посмеют навредить ее малышам. Ведь сегодня такой важный день!
И вот Тайрин и Тинбо стоят на пороге дома. Они одеты в свои лучшие наряды, аккуратно причесаны, а на ногах у них – новенькие башмаки. Все десятилетние дети должны явиться сегодня на Библиотечный холм и произвести самое благоприятное впечатление на книжников. От этого будет зависеть, какую работу им дадут: легкую или трудную, интересную или скучную.
– Тинбо, не трогай прическу, опять вихры будут торчать во все стороны. Пожалуйста, Тайрин, постарайся не танцевать! – давала наставления мама. Но именно этот совет был бессмысленным, Тайрин сама не замечала, как ноги ее начинали притоптывать в такт грохочущим каретам или ритмичной речи какого-нибудь книжника.
– Тинбо, держись рядом с сестрой, не отставай от нее.
– Да, мам.
Мама еще раз поцеловала обоих, и вот они уже бегут по улице Ридсонской битвы к Библиотечному холму.
– Удачи! – закричали им вслед и мама, и папа, и Эйла.
А бабушка, украдкой сложив ладони в знаке «доброго голубя», послала им хофоларское напутствие и защиту от бед.
– Тебе страшно? – спросил Тинбо на бегу.
– Не знаю. Чуть-чуть. А тебе?
– Тоже чуть-чуть. Не беги так быстро!
Тайрин приостановилась. Тинбо не умел быстро бегать. Во всем остальном он был лучший в мире брат.
– Куда бы ты хотел попасть? – спросила она.
Она спрашивала его об этом уже несколько недель, но Тинбо не мог точно сказать. Он не хотел ничего конкретного, отвечал только: «Да только бы не ямы выгребать!» Но сейчас подумал и сказал:
– Не знаю… хорошо бы в музей или к кому-нибудь на кухню. А ты?
– Хочу в театр!
– Тебе не разрешат выйти на сцену, – заметил Тинбо.
– Да знаю я… но можно ее подметать, сцену-то. Или стирать костюмы. Или… да мало ли дел в театре! Зато там так интересно, так красиво! И можно подглядывать, как артисты готовятся к спектаклю.
Тинбо фыркнул:
– Будто ты была в театре! Это для книжников.
– Но я могу представить, Тинбо! Это, наверное, похоже на выступление уличных музыкантов, только целая история…
Тайрин закружилась.
– Мы опоздаем, – вздохнул Тинбо.
– Бежим!
Они опять сорвались с места.
– Знаешь, лишь бы не в Библиотеку. Там я точно помру с тоски! – сказала Тайрин.
У подножия Библиотечного холма располагалась круглая площадь. Официально она называлась площадью Битвы на Кироу, но в народе ее называли площадью Отбора. Именно здесь книжники осматривали детей и решали, на какую работу их определить. Ведь абсолютно все должны трудиться на благо Империи.
Около полусотни детей построились сейчас в две шеренги: девочки справа от широкой лестницы, ведущей к Библиотеке, мальчики слева. Всем им исполнилось в этом году десять лет, и все они были из тех маленьких независимых народов, остатки которых свозили сюда после объединения Империи. Их предкам и им самим было запрещено покидать Рилу, выбирать себе дело по душе, уметь читать и писать. Если бы у кого-то нашли в доме книгу и уличили его в этом умении, все, пожалуй, закончилось бы казнью. Гильдия книжников проводила обыски в случайно выбранных домах раз в месяц. Особенно часто обыскивали дома тех, кто работал в Библиотеке. Поэтому никто не хотел, чтобы его определили на работу туда. Гораздо спокойнее у плотников или в швейных мастерских.
