— Соперников мне на следующий бой покажи, — гашу в себе желание всадить и ему.
— Умойся сначала, — хмыкает он. — Ешь, пей. Для победителей банкет оплачивает клуб. Все дела после окончания мероприятия, — повторяет еще раз.
Возвращаюсь в раздевалку. Мне помогают снять тейпы. Сжимаю-разжимаю пальцы, проверяя руки. Нормально. Во рту только стойкий привкус крови. От удара губа лопнула, она у меня и так раненая. Хреново. Я надеялся, что обойдется без столь видимых следов.
— Хорош, — хмыкает мой уже бывший соперник, сидя с закрытыми глазами у стены. — Зачем полез сюда? Так сильно бабки нужны?
— Бой у меня послезавтра. Тренируюсь, — тоже сажусь на скамейку, прислоняюсь потной спиной к прохладной стене, упираюсь в нее затылком и закрываю глаза.
— Кто тренер?
— Может, тебе еще родословную до десятого колена рассказать? — выплескиваю на него все еще кипящий адреналин. Пульс скачет в горле. Воду пью аккуратно, пытаясь заодно проглотить и его.
— Это ты правильно огрызаешься, — смеется он. — Будет реванш. Я слышал, у тебя два боя еще по договору. Твой третий бой я бронирую под себя.
— Супер, — пожимаю плечами и судорожно соображаю, как бы мне достать кино сегодняшнего поединка. Оно мне теперь очень пригодится.
— Что, так просто? — подначивает мужик.
— А ты ждал, что я начну умолять: «Дяденька нинада, я вас баюсь»? Не дождешься.
Он уходит, а я иду в душ, чтобы смыть с себя кровь и пот. Смотрю в заляпанное зеркало. Губа немного припухла. Льда бы мне и замазать чем. Но ни того, ни другого под рукой нет, поэтому насухо вытираюсь и возвращаюсь в раздевалку.
Хочу свои деньги, домой и спать. Меня рубит уже даже под звук музыки, ударов и криков толпы. Все тело гудит, мышцы болят. Завтра буду желейкой по умолчанию, даже без Юльки.
— Держи. — На скамейку рядом со мной падает конверт.
Открываю, пересчитываю. Нормально. На дорогую и вредную девочку точно хватит.
Татуированный протягивает мне планшет. Выбираю соперника на второй бой, выслушиваю про заявку на реванш от сегодняшнего. Ставки будут выше, но и соперник злее. Сегодня мы друг друга изучали, и я его сделал. Значит, в следующий раз он будет готов и мощно мотивирован. Это уже не деньги. Это принцип: указать малолетке на его место в пищевой цепи.
Вешаю на плечо сумку с формой и только в последний момент вспоминаю про видео.
— Съемка строго запрещена, — разводит руками мой временный «работодатель». — Ты видел, какие сюда люди приходят? Мы гарантируем конфиденциальность.
— Ой ли? — скептически смотрю на него.
— Хочешь, пройди по залу, проверь. У нас живая охрана, деньги только налом и камер нет даже на входе.
— Ладно, верю. У меня официальный бой послезавтра. Потом мне нужны сутки на восстановление.
— Услышал. На созвоне.
Киваю и быстро покидаю душное помещение. Меня моментально пробирает от холода. Выхожу к дороге. Вызываю такси.
«Вот как-то так, папа. Не то чтобы я в восторге от того, что сделал, но денег достал без твоей помощи».
Он звонил уже раз десять. Времени до хрена, а меня нет. И телефон вырубал на весь вечер, сейчас смотрю на пришедшие сообщения о пропущенных и фотки от пацанов из клуба.
Сажусь в машину и думаю, может, не ехать уже домой? Рожа разбита. Вопросы будут. Но нарываться еще сильнее не хочется. Отец меня тогда между Дворцом и домом сам возить начнет и охрану приставит такую, которая и мое расписание, и режим дня поминутно знать и контролировать будет.
