"Милли." Он понимающе кивает, затем указывает на свою грудь. «Я Энцо».
– Приятно познакомиться, – неловко говорю я, хотя он меня не понимает. Но Боже, если он живет здесь и имеет работу, он, должно быть, немного подучил английский.
«Piacere di conoscerti», – говорит он.
Я молча киваю. Вот и подружилась с ландшафтным дизайнером.
«Милли», – снова говорит он со своим сильным итальянским акцентом. Похоже, ему есть что сказать, но у него проблемы с языком. "Ты…"
Он шипит какое-то слово по-итальянски, но как только мы слышим, как входная дверь начинает открываться, Энцо спешит обратно туда, где он скорчился во дворе, и очень занят. Я едва могу разобрать сказанное им слово. Периколо. Что бы это ни значило. Возможно, это означает, что он хочет безалкогольный напиток. Пери кола – теперь с ноткой лайма!
"Милли!" Нина, кажется, рада меня видеть. Так рада, что она обнимает меня и сжимает в объятиях. «Я так рада, что ты решила согласиться на эту работу. Я просто чувствовала, что у нас с тобой есть связь. Ты знаешь?"
Вот что я подумала. У нее было «интуитивное чутье» обо мне, поэтому она не удосужилась провести исследование. Теперь мне просто нужно убедиться, что у нее никогда не будет причин не доверять мне. Я должна быть идеальным сотрудником. «Да, я знаю, что вы имеете в виду. Я чувствую то же самое».
«Ну, заходите!»
Нина хватает меня за сгиб локтя и ведет в дом, не обращая внимания на то, что я борюсь с двумя предметами багажа. Не то чтобы я ожидала, что она мне поможет. Ей бы это даже в голову не пришло.
Зайдя внутрь, я не могу не заметить, что дом выглядит совсем иначе, чем в первый раз, когда я была здесь. Совсем другое. Когда я пришла на собеседование, дом Винчестеров был безупречен – я могла сесть на любую поверхность в комнате. Но сейчас это место похоже на свинарник. На журнальном столике перед диваном стоят шесть чашек с разным количеством различных липких жидкостей, около дюжины скомканных газет и журналов и помятая коробка из-под пиццы. Вся гостиная разбросана одеждой и мусором, а на обеденном столе все еще лежат остатки вчерашнего ужина.
«Как видишь, – говорит Нина, – ты приехала не сразу!»
Итак, Нина Винчестер неряха – в этом ее секрет. Мне понадобятся часы, чтобы привести это место в приличное состояние. Может быть, дни. Но это нормально – мне не терпелось сделать какую-нибудь хорошую, честную и тяжелую работу. И мне нравится, что я ей нужна. Если я смогу стать для нее бесценной, она с меньшей вероятностью уволит меня, если – или когда – узнает правду.
«Давай я просто уберу свои сумки», – говорю я ей. – А потом я приведу все это в порядок.
Нина счастливо вздохнула. «Ты чудо, Милли. Большое спасибо. А ещё… – Она хватает сумочку с кухонной стойки и рыщет внутри, наконец вытаскивая последний iPhone. «Я принесла тебе это. Я не могу не заметить, что ты пользуешься очень устаревшим телефоном. Если мне понадобится связаться с тобой, я бы хотела, чтобы у тебя было надежное средство связи».
Я нерешительно обхватываю пальцами новенький iPhone. "Ух ты. Это очень щедро с вашей стороны, но я не могу позволить себе план…
Она машет рукой. «Я добавила тебя в наш семейный план. Это почти ничего не стоило».
Почти ничего? У меня такое ощущение, что ее определение этих двух слов сильно отличается от моего.
Прежде чем я успеваю протестовать дальше, на лестнице позади меня раздается звук шагов. Я оборачиваюсь и вижу, что по лестнице спускается мужчина в сером деловом костюме. Когда он видит, что я стою в гостиной, он останавливается у подножия лестницы, словно потрясенный моим присутствием. Его глаза расширяются еще больше, когда он замечает мой багаж.
