– Слушай, ты вообще знаешь, на кого работаешь? – говорю чуть язвительно, пытаясь сбить его невозмутимость.
– Как ни странно, да. А вот ты? – он снова приподнимает бровь, делая шаг назад и заодно создавая между нами чуть больше пространства.
– Мои клиенты на виду, – отвечаю резко. – Они – часть моего города, а не случайные богатенькие…
– Кто бы говорил, – перебивает он, мягко, но с явным вызовом. – Ведь и твои клиенты не так уж и скромны, разве нет?
Я замолкаю, осознавая, что наш разговор уже вышел за рамки обычной перепалки. Похоже, он понимает, с кем я здесь, гораздо лучше, чем может показаться.
– Хватит, замолчи, – резко отвечаю. Разговаривать с ним больше не хочу.
Свет гаснет, и на сцене появляется Мадонна. Хотя я люблю музыку, но её творчество никогда особо не нравилось.
Чёрт, ноги уже ломит, а я стою в «суперкрутых туфлях», как их назвала Ви. Даже прислониться не к чему, потому что за мной стоит этот блондин. Да плевать! Делаю шаг назад и спиной упираюсь прямо в его грудь. На секунду он замирает, едва дыша.
Но мне, наконец, становится легче стоять.
– Удобно? – шепчет он.
– Удобно, – отвечаю, стараясь не показать раздражения.
В ответ он крепко обнимает меня за талию, прижимая к себе. Вот что он себе позволяет?
– Руки убери, – шепчу я.
Но он словно не слышит. Да и ладно – зато мои ноги теперь отдыхают.
Я чувствую его тепло через тонкую ткань платья и ловлю себя на мысли, что мне сейчас действительно легче. Как бы меня это ни раздражало, усталость побеждает.
– Ну и ладно, – проборматываю, словно самой себе, стиснув зубы, чтобы не показывать слабость. Он только тихо усмехается и чуть сильнее сжимает мою талию.
Мадонна всё так же продолжает концерт, и, честно говоря, я теряю к нему всякий интерес. Голова немного кружится от напряжения, пока я стою, неподвижная, как статуя. И только Блонди, похоже, не собирается отпускать меня просто так.
– Ты ведь можешь отойти, – шепчет он мне, почти над ухом, едва заметно усмехаясь. – Или тебя устраивает наша «договорённость»?
– Ты слишком самоуверен, – резко отвечаю, чуть поворачивая голову в его сторону, чтобы хотя бы краем глаза увидеть его реакцию. Его взгляд спокоен, почти изучающий. Словно он знает что-то, что пока мне недоступно.
– Ты не из тех, кто согласился бы на чужие условия, – его голос звучит тихо, но с какой-то непонятной уверенностью.
– Не из тех, – киваю я, стараясь держать себя в руках. – Просто в данных обстоятельствах мне… удобно.
Он снова усмехается, чуть расслабляясь, но руки с талии не убирает, будто зная, что я не сдвинусь с места. И я неожиданно понимаю, что, возможно, это не просто поддержка физическая – что-то в нём успокаивает меня, будто он защищает не только от боли в ногах, но и от тяжёлого взгляда окружающих.
На мгновение я позволила себе расслабиться и даже положила свою голову ему на плечо и закрыла глаза, наслаждаясь минутной передышкой, пока в голове мелькает одна мысль: «Ничего не значит. Только сегодняшний вечер».
Егор
Уже догадались, что это та самая девчонка из самолёта? До меня это дошло, как только я увидел её янтарные глаза – они зацепили меня ещё тогда, на высоте. Не удержался, решил немного её позлить. А она оказалась не из робких – теперь вот стоит, удобно прислонившись ко мне и даже закрыла глаза. Чёрт, как же она хороша в этот момент.
Слегка подкрашенные длинные ресницы, аккуратные черты, милый маленький нос, естественно пухлые губы с прозрачным блеском. Смотрю на неё, и по всему телу прокатывается волна мурашек. Её лёгкий карамельный аромат как будто захватывает мои чувства.
