«Янтарь?» – изумилась Персефона.
Владыка прищурился.
– Да, это он. Красив, правда? Но неудобен. Всёе время соскальзываешь. Не усесться толком.
Головы нетерпеливо совались к нему под руки, из трех пастей рвалось нежное щенячье поскуливание.
– Как он любит тебя! – невольно вырвалось у Персефоны.
– Боюсь, он такой один, – ответил ей Гадес.
Персефона смутилась отчаянно, и не нашла, что сказать. Поэтому она сначала разозлилась на себя, а потом и на него тоже.
– Я хочу вернуться домой. Ты должен отвезти меня обратно. Сейчас же.
Гадес похлопал Кербера по массивному загривку. Встал, подтолкнул его и показал на площадку рядом с воротами. Пес покорно потрусил на место.
– Я бы предпочел, чтобы ты осталась чуть подольше. Если тебе интересно. Ты ведь ещё ничего толком не видела, а в моих владениях есть на что посмотреть.
Персефона упрямо замотала головой. Ей было очень интересно. А теперь её начинал интересовать и сам Гадес. От этого она сопротивлялась еще яростней.
– Нет. Я не могу. Я не хочу. Здесь нет ничего, ничего из того, что мне дорого.
– Материнская опека не всегда благо для юной девушки.
– Я знаю. И я не об этом. Я говорю о цветах, о тех, кто был мне доверен. Можешь ли ты понять?! Я люблю их. А здесь их нет.
– Я тоже люблю их. И они здесь есть.
– Ты о черных нарциссах? Да, они прекрасны, но цветы верхнего мира, даже самые невзрачные, для меня выше всех других сокровищ. Я была им помощницей, охранительницей, а теперь они там, а я здесь, одна!!!
Она затопала ногами, как маленькая.
– Я буду тосковать по лугам, по садам, я зачахну здесь, не проси меня, владыка, я не могу, я не останусь у тебя в Царстве Мертвых!!!
Он схватил её маленькие ладошки, сжал их, и Перси вдруг затихла, покоряясь настойчивому, но исполненному нежности и тепла нажиму.
– Здесь, внизу, тоже есть сад, Персефона. Такого, как он, больше нет нигде, ни у Живых, ни среди Мертвых. Он уникален. Он живое существо, такое же, как ты или я.
– Ты хочешь обмануть меня, владыка!
– Нет! Он существует. Это сад Гекаты.
– Я не верю тебе, владыка. Ты просто хочешь, чтобы я осталась здесь навсегда.
– Разве для этого обязательно лгать тебе, девочка? Я не настолько низко ценю себя.
– Если он существует, я хочу его увидеть. Это возможно?
– Разумеется. Но туда нельзя попасть без приглашения.
– Мне кажется, или ты лукавишь, владыка? Может быть твой сад – только вымысел? Как мне верить тебе?
– Я покажу тебе его. Только издали.
– Почему?
– Потому что Гекаты сейчас там нет.
– Откуда ты знаешь это, владыка?
– У меня свои тайны. Это запрещено?
– Что?
– Иметь свои тайны.
– Нет. Но так любую глыбу можно выдать за садовую ограду. Это всё обман. Ты не хочешь вести меня туда. Почему?
– Опасно приходить туда, где тебя не ждут, и всё же готов пообещать, что эту ограду ты сможешь даже потрогать руками. Но без дозволения мы ни в сад, ни в дом не войдем. Хорошо?
Персефона дернула плечом, усмехнулась недоверчиво.
– Хорошо.
Сумрачный гигант подхватил её на руки. Миг – и она уже была в колеснице. Он поднялся следом.
– Мне жаль, что ты так враждебна.
– Разве это моя вина, владыка? Я – пленница.
– Это твой выбор, Персефона. Но ты можешь всё изменить.
– Не будем об этом. Я уже решила, владыка. Я не могу быть твоей женой.
Черные кони летели сквозь унылую тьму и пепел подземелья. В гладких боках колесницы зеркалом отражались сполохи огня и неверные тени скал. Персефона вцепилась в мощную руку Гадеса, снова пришел страх слететь под колеса, но Владыка Аида был недвижим и, казалось, удерживал её и управлял этой бешеной скачкой одной только мыслью.
