Актёр, читавший текст от автора, уходит. Занавес поднимается.
Перед зрителями в поперечном разрезе зал районного народного суда. Справа три высоких кресла – народного судьи и заседателей. В разрез попадает также служебное помещение, в котором между заседаниями суда находятся судья, заседатели и секретарь. Служебное помещение справа, т.е. у правой кулисы – за стеной, возле которой стоят высокие кресла. В служебной комнате два стола, несколько стульев и сейф. К началу третьей сцены в ней сидят народный судья Сорина, молодая женщина лет 35-ти, и двое народных заседателей – мужчина и женщина. На столе судьи замечательный букет цветов.
В зале суда одиноко сидит Андрей Протазанов.
Сорина(обращаясь к заседателям). Через пять минут у нас должно слушаться дело о разводе. Но разбирательство по этому делу сегодня не состоится.
Заседатель-женщина. Помирились? Или кто-то из разводящихся не явился?
Сорина(кивая в сторону зала). Ответчица не соизволила прибыть из другого города.
Заседатель-женщина. Значит, снова примемся за конфеты.
Сорина. Можно и за конфеты.
Заседатель-мужчина (к Сориной, шутливо). Тамара Евгеньевна! А Вас не могут притянуть к ответственности за эти самые конфеты?
Заседатель-женщина. И за цветы? (Кивает на великолепный букет, стоящий на столе, за которым сидит судья.)
Сорина. Букеты и конфеты трудно квалифицировать в качестве взятки. Особенно цветы. Хотя последние где-нибудь под восьмое марта могут стоить бешеных денег. К тому же (шутливым ораторским тоном), стараясь сохранить семью, я руководствуюсь исключительно чувством долга. Это тем более просто, что накануне бракоразводного процесса ответчицы мне ни разу не приносили и даже не сулили цветов, конфет и нечто более существенного в обмен на мои усилия в деле сохранения семьи. Конфеты и букеты нередко появляются на моём столе после примирения. Я часто не знаю, от кого они. Появились, и всё тут.
Заседатель-мужчина. Тамара Евгеньевна, кто чаще всего является к Вам с подобными презентами?
Сорина. Ответчицы. Я бы сказала, безответственные ответчицы. Сначала они нарубят дров, вернее набьют посуды, а потом умоляют: дорогие товарищи судьи, спасите семью!
Заседатель-женщина. И много таких?
Сорина. Хватает. И на будущее хватит. Так что конфетами и букетами я обеспечена на всё время моей работы в нарсуде.
Заседатель-женщина. А как насчёт безответственных ответчиков?
Сорина. Их тоже предостаточно, но цветами и конфетками от них не пахнет.
Заседатель-женщина. Чем же пахнет от безответственных мужчин?
Сорина. В основном винным перегаром.
Заседатель-мужчина. А каким чувством руководствуетесь, учуяв исходящий от ответчика подозрительный запашок?
Сорина. Исключительно чувством долга.
Заседатель-мужчина. В силу которого Вы и тут стараетесь спасти семью?
Сорина. О нет. Если ответчик находится в состоянии близком к перманентному запою, то я спасаю истицу. И развожу немедленно. (Смотрит на часы.) Надо бы отпустить истца.
Заседатель-женщина. Какого Вы о нём мнения?
Сорина. Пока никакого. В бракоразводных делах я уже давно приучила себя остерегаться слишком поспешных выводов о человеке. Сначала нужно выслушать обоих супругов.
В комнату через судебный зал входит секретарша Сориной, молоденькая девушка по имени Аня.
Сорина(обращаясь к секретарше). Анечка, пригласите сюда товарища… (бросает взгляд на дело, лежащее перед нею на столе.) …Протазанова.
