Дмитрий долго возился, чем-то шуршал, гремел, чертыхался, наконец, выдохнул в трубку:
– Говори, пишу!
Феликс взял смартфон Германа и, глядя на фотографии документов, продиктовал цифры.
– Принято! – сказал Мухин. – До связи!
–Погоди. Тебе принести чего-нибудь в больницу?
– Очень хочется жареной картошки с мясом, но мне нельзя, – тяжело вздохнул участковый. – С пивом. Но этого нельзя тем более. Мне вообще ничего нельзя из нормальной человеческой еды, так что нечего нести.
– Если все-таки что-нибудь понадобится…
– Я позвоню, ага.
Вернув Гере смартфон, директор сказал:
– Пожалуй, поеду сам посмотрю комнату в коммуналке. Сабуркин, едешь со мной.
– Может, и мне с вами? Хоть буду алкашей отвлекать, чтобы не мешали, – предложил Гера.
– Не стоит, справимся. Поехали, Валя.
В одном из дворов улицы Новая Басманная находился основательно потрепанный и давно нуждающийся в ремонте четырехэтажный дом постройки начала двадцатого века. Приткнуть машину оказалось некуда, пришлось искать платную парковку и возвращаться к дому пешком.
– А что конкретно мы хотим найти? – спросил Валентин, невольно подстраиваясь под походку директора и шагая с ним в ногу.
– Что угодно, что может пролить свет на личность этого актера или каких-то его знакомых.
– Понял. Водки взять соседям? Чтоб на нас не отвлекались.
– Посмотрим по ситуации, если что – сходишь.
Подъезд дома встречал сломанным домофоном с сожженными кнопками и крепким запахом кошачьего туалета.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, мужчины подошли к деревянной двери, покрытой остатками темно-коричневой краски. Не обнаружив звонка, Сабуркин постучал кулаком.
Ждать пришлось минуты две, прежде чем за дверью раздалось какое-то шебуршение, затем она приоткрылась и показалась маленькая помятая женщина непонятного возраста в растянутой майке и спортивных штанах.
– Вам чего? – невнятно произнесла она, глядя на визитеров мутно-сонными глазами.
– Полиция! – Валентин ткнул ей в лицо красную корочку удостоверения детективного агентства «ЭФ», надеясь, что женщина всё равно не разберет, что там написано.
– А что не так? У нас всё тихо, всё в порядке! – торопливо заговорила она, часто моргая припухшими веками.
– Мы не к вам! – всё тем же менторским тоном сообщил Валентин. – К вашему соседу Всеволоду Плетневу!
Она не сразу поняла, какой сосед имелся в виду, но когда сообразила, посторонилась, пропуская визитеров, и сказала:
– В конце коридора дверь.
Вонь, стоявшая в квартире, была еще хуже подъездной. Всюду громоздились мешки и узлы с каким-то барахлом, видимо, собранном на помойках. Предметы мебели, беспорядочно набитые в длинный узкий коридор, похоже, тоже были оттуда. Откуда-то из глубины квартиры доносился мужской храп и разговоры на повышенных тонах.
Пробираясь сквозь нагромождение хлама, Феликс с Валентином прошли в конец коридора и остановились у двери, покрытой глубокими царапинами, словно ее драли железными когтями какие-то обезумевшие кошки.
Подергав за ручку, Сабуркин посмотрел по сторонам, не выглядывает ли кто любопытный из-за узлов, и поднес раскрытую ладонь к личинке замка. Отчетливо послышались щелчки ригелей и дверь приоткрылась.
Комната оказалась довольно большой, с крашеными стенами, рассохшимся паркетом и голой лампочкой под потолком. Из мебели имелась тахта, стол с двумя стульями у окна, тумбочка да пузатый буфет, – всё старое, темное, брошенное и забытое.
