Театр сопротивления. 6 пьес - страница 4

ТЕТЯ КАТЯ. О, дает!

БОГДАН, И, пока общество еще не было отравлено их миазмами, их токсинами, таких вот «умных» здешний Закон…

КИРИЛЛ (который все это время с возрастающим вниманием слушал сию пламенную тираду). В вашем театре…

БОГДАН. И в нашем театре. И не в нашем театре. И вообще не в театре. Всюду! Всюду распространяется зловонный яд этого режима. Такой тоталитаризм Советскому Союзу даже не снился! Рыночное общество! Это ж надо было измыслить такое! Конечно, всякому человеку приходится на рынке бывать. Но, чтобы рынок поставить в центр общественных интересов! Кухонное общество – тоже было бы неплохо. Каждый человек, известно, посещает еще туалет. И не раз на день. Так почему бы ни декларировать туалетное общество? Или это вопрос времени?

КИРИЛЛ. В вашем театре я собираюсь ставить спектакль…

БОГДАН (он так возбужден, что просто не в состоянии выбирать, обмозговывать слова; они хлещут из него, как лавина воды из прорванной плотины). В нашем театре невозможно ничего поставить. В нашем театре ты будешь ставить то, что тебе назначит ставить Фридмановичь – диреХтер наш. Ну, и пара-тройка его пособников.

КИРИЛЛ. Ты ошибаешься. Уже существует договоренность о том, что я сам выберу пьесу. Да и в постановочный процесс, мне пообещали, никто вмешиваться не станет. Но проблема для меня в другом состоит. Мне нужен актер на главную роль…

Богдан, повинуясь актерскому инстинкту, невольно,

подобно пойнтеру, «делает стойку»…

КИРИЛЛ. … способный высказываться свободно, независимо. Человек, который может, не оглядываясь на общественное мнение, говорить правду.

Богдан вдруг как-то обмякает.

КИРИЛЛ. Ты понимаешь, времена имитации на театре прошли. Уже никто не поверит никаким переодеваниям, наклеенным ресницам и заученным текстам. От всяких развлекушек вменяемых людей давно тошнит, как от переедания пирожных. Нужен актер, который мог бы не просто зазубрить драматургом написанные слова, но… превратить слово в действие.

БОГДАН. Мейерхольд говаривал, что «слова – это только причудливые узоры на канве поведения».

КИРИЛЛ, Довольно остроумно подмечено. Но это обычные слова. Однако ведь иногда слово становится действием. И даже поступком! Короче, нужен актер, который мог бы говорить правду.

Шлепает мокрая тряпка.

ТЕТЯ КАТЯ. Правда у каждого своя.

КИРИЛЛ. Да-а? Это выгода у каждого своя. А правда… Правда – она одна, что бы там ни измышляли Богданом только что помянутые ростовщики и прочие торговки, которые и на этой ниве норовят подзаработать!

БОГДАН (несмело). Все, что я говорил, – правда…

КИРИЛЛ. Пожалуй. Но так вот – втихаря за плотно прикрытыми дверями – кто ж не любит иной раз правду резануть? Нет. Нужен артист, нужен человек, который бы ничего не боялся, мог изъяснять свою душу открыто и страстно.

БОГДАН. Ну, почему бы не попробовать меня?.. Если не подойду…

КИРИЛЛ. А что ты играл последнее время?

БОГДАН. Ну-у… Это… Да я не играл особо… Ежа играл. Грибов разных… Ерунда, конечно. Гарри Поттера два года назад играл.

КИРИЛЛ. Понятно, травестийная такая программа. Но вечером-то в вашем театре взрослый репертуар дают.

БОГДАН. Дают.

КИРИЛЛ. Ясно. А давай так. Заключим условие, вроде как пари: сегодня целый день говоришь правду. С кем бы ни пересекся, какая бы в разговоре ни возникла тема, – говоришь только то, что действительно по этому поводу думаешь, самую, что ни на есть, подноготную; раскрываешь себя полностью. А? Идет?