– Никогда не видел её такой, – сказал он кому-то.
Его помощник спросил, нужно ли позвать медсестру. Или «Скорую».
Я тут же замотала головой:
– Со мной всё хорошо.
– Куинн.
К парящим вокруг лицам наконец вернулись чёткие очертания. Тренер, его помощник, Кэйли и Джесс смотрели на меня сверху вниз. Остальные члены команды наблюдали с небольшого расстояния.
– Она в порядке, тренер? – вышел вперёд Майк.
– Будет, – ответил тренер. – Майк, проводи её домой, но сначала зайдите в медкабинет, пусть медсестра посмотрит.
Майк кивнул и помог мне встать на ноги:
– Пошли, Паркер. Пора домой.
Из-за головокружения мне пришлось держаться за него весь подъём на холм к школе. Мы шли под хор ахов и охов глазевших на нас ребят.
– Прости, – пробормотала я наверху, стараясь не смотреть ему в глаза.
– Сегодня всё равно слишком жарко, чтобы бегать, – отозвался Майк. – Давай найдём медсестру и доставим тебя домой.
– Не нужно. Я ещё попью, и всё пройдёт.
– Вот в медкабинете и попьёшь. Я не хочу, чтобы тренер потом на меня орал, что я тебя туда не сводил.
– Ладно. Как скажешь.
Я позволила ему увести меня в кабинет миссис Рашолл, где мы просидели двадцать минут в ледяной прохладе кондиционированного воздуха, попивая воду и жуя апельсиновые дольки, пока медсестра проверяла мои жизненные показатели. В итоге она признала меня способной дойти до дома с Майком, но прежде позвонила маме и погрузилась в бесконечное обсуждение опасности обезвоживания.
Наконец мы в молчании отправились домой.
Заметив на подъездной дороге ярко-синюю машину бабушки Джейн, я почувствовала неимоверное облегчение.
– Пахнет вкусно, – прокомментировал Майк, шумно принюхиваясь.
– Да, – улыбнулась я. – Моя бабушка готовит как никто другой.
Он посмотрел на меня:
– Ты точно в порядке, Паркер?
– Да, думаю, мне просто нужно было охладиться в комнате с кондиционером.
Майк открыл было рот, чтобы ответить, но его прервал знакомый голос:
– Не загораживайте дорогу!
Порыв душного ветра принёс с собой знакомое «топ-топ-топ».
Мы с Майком развернулись как раз вовремя, чтобы увидеть промчавшегося мимо нас на дикой скорости мистера Брауна. На нём были красные беговые шорты до колен, не скрывающие загорелых и мускулистых ног, выглядящих слишком молодо для его возраста. Он остановился в нескольких футах от нас и как ни в чём не бывало приступил к серии выпадов.
Сощурившись, я уставилась на знакомый до боли шрам, по какой-то причине уже не закрытый бинтами. Сейчас я стояла намного ближе, чем утром, и смогла разглядеть каждый его изгиб и край, а ещё – заметить в верхней части левой икры скопление маленьких коричневых веснушек в форме Малой Медведицы.
– Во даёт старикан! – восхищённо выдохнул Майк.
– Мой папа всегда делал выпады, – пробормотала я, борясь с вернувшимся головокружением.
– Я помню.
Мне было приятно, что он помнит.
– Просто поражаюсь, – добавил Майк, наблюдая за мистером Брауном, который начал прыгать из стороны в сторону и трясти руками, как боксёр перед важным боем. – Думаешь, он что-то принимает? Как ему это удаётся?
Что-то было не так. Этот шрам, веснушки, быстрый бег, слегка загнутые пальцы на ногах, загорелая кожа… Всё это порождало странное ощущение знакомой неправильности, и у меня от неё раскалывалась голова. Я закрыла глаза, затем снова взглянула на ноги мистера Брауна и опять зажмурилась, и так несколько раз. Наконец я расстегнула рюкзак, поводила рукой внутри и, нащупав найденный утром пляжный снимок, сунула его под нос Майку:
