Девушка кивнула.
— Знает, как я к нему отношусь, и давно. Знает, что я приехала отчасти из-за него: пока идёт суд, он снял здесь квартиру. Только не знает, что мы уже… Но я скажу, — упрямо посмотрела она на Лиса. — Потому что она любит тебя. А я — его.
А он не любит никого, кроме себя, тяжело вздохнул Лис.
Но кто Лис был такой, чтобы кому-то указывать что делать.
Он и сам едва понимал, как жить эту жизнь.
— Я тоже сделала свой выбор, когда они расстались. Только не говори ей пока, пожалуйста. Я сама, хорошо?
Лис упрямо покачал головой.
Ну уж нет. Не делай меня соучастником. Один раз он уже засомневался, смалодушничал и промолчал. Этого более чем достаточно. Вряд ли его молчание что-то изменит, но никакими обещаниями с Лерой Лис себя связывать не будет, хоть она и догадалась, что это он приходил и застал их вчера.
Она понимающе кивнула и поёжилась.
— Замёрзла? — спросил Лис.
— Немного. Может, заберёшь её вещи? — махнула она рукой в сторону дома. — Алина просила собрать. И раз уж ты всё равно здесь.
Лис кивнул в ответ.
Придержал двери подъезда, пропуская девушку вперёд.
— Вы же, наверно, переедете вместе? — спросила она, уже поднимаясь по лестнице.
— Переедем куда? — удивился Лис.
— Ну, в новую квартиру, что она сняла.
Хорошо, что Лис шёл позади, и Лера не видела его лица. У него аж лоб заболел, так высоко по нему уползли вверх брови.
— М-м-м… — промычал Лис. — Ну, видимо, да.
— Вот, держи, — подкатила она Лису, стоящему у двери в комнату, чемодан. — Это мой. Потом вернёт.
— А ты?
— Я пока останусь. Знаешь, — она вдруг улыбнулась, и в её странных глазах, словно сквозь толщу морской воды заблестело солнце, — как-то давно, ещё в школе мне подарили книгу «Санкт-Петербург». Мы забирались с Алиной на кровать и так часто её листали, что знали наизусть. Каждый абзац, каждый памятник, дом, площадь. И как-то Алина сказала: «Однажды я буду здесь жить!» и ткнула в страницу. А потом добавила: «И тебя заберу из этой дыры». И вот я здесь, — развела она руки ладонями вверх и оглянулась.
Лис кивнул.
А он-то думал, что всё знает о женской дружбе, да и о женщинах вообще.
Оказалось, он и этого не знает. Он не знает ничего.
5. Глава 5
Лис крался в квартиру буквально на цыпочках, стараясь не разбудить Принцессу.
Осторожно поставил чемодан с её вещами в прихожей, а старую коробку, что забрал по дороге из своей прежней квартиры, одну из двух комнат в которой сдавал, а в другой хранил вещи, взял с собой.
Но Принцесса не спала.
Лежала на краешке кровати на животе. И, судя по всему, пока Лиса не было, опять плакала. Вид у неё был несчастный и какой-то измученный, болезненный. Динару показалось, она за эти месяцы даже похудела: и без того стройную фигурку Принцессы было едва видно под одеялом. И рука, что свесилась с края, была тонкой как веточка и почти прозрачной. Или Лис просто забыл какая его девочка хрупкая.
Он сел на пол у кровати, поставив рядом коробку.
Прижался губами к тёплой руке, сжимавшей записку:
«ТЕБЯ. СЕЙЧАС. ОЧЕНЬ.
Тебе осталось решить, что.
Не скучай. Скоро вернусь.
Твой Лис».
— Решила? — спросил он.
— Ещё нет, — улыбнулась Принцесса, отложила записку. — Но я в процессе.
— Прости, что так сильно тебя разочаровал, — тихо покаянно сказал Динар.
— Вовсе нет, — качнула головой Принцесса, сняла с него шапку, потрепала по голове. — Ты говорил с Лерой?
Лис тяжело вздохнул, вложив в этот вздох всё, что было на душе. И она услышала.
