Девушка напряглась, задрожала. Совсем не той дрожью, что била ее, когда она пришла, а дрожью желания.
– Как тебя зовут? – спросил я, коснувшись своими губами ее губ.
– Допустим, Рита, – ответила она.
– Допустим или Рита?
– Рита.
Я расстегнул ее рубашку. Залез под лифчик. Расстегнул и его. Не с первой попытки, у меня с этим всегда были проблемы.
Боже… ее тело… Я перестал быть собой. Превратился в клубок щупалец, жадно присасывающихся к тому, что им нужно…
Когда мы оба кончили, первое, чего мне захотелось, – это выпить стакан вискаря и закурить сигарету.
Я стянул с себя презерватив (всегда ношу парочку в кошельке на всякий случай), наклонился, поцеловал ее в губы, пока она переводила дух. Обогнул стол.
Почему-то тогда меня не смутило, что я маячу голый в окне.
Там был он.
Меня заклинило. Я застыл как вкопанный и тоже стал на него смотреть.
Теперь я сумел как следует разглядеть его лицо. Помятая рожа. Явно со следами тяжелых запоев. Злобный взгляд. Глаза похожи на кошачьи.
Он смотрел на меня исподлобья, затягиваясь сигаретой. Его рот изогнулся в какой-то неестественной улыбке. Как будто по лицу ножом полоснули. Угол губ уехал под самое ухо.
– Что ты там увидел? – спросила Рита, надевая нижнее белье.
Я молчал, глядя на мутного типа. Он продолжал буравить взглядом меня.
– Матвей?
Я отвернулся от окна, заглянул ей в глаза и спросил:
– Как выглядит твой бывший?
Ее лицо исказил страх.
Она передвинулась на ближний к окну край стола, вытянула шею. Так ее почти не было видно снаружи, но сама она могла разглядеть, кто там стоит.
Я тоже посмотрел. Парень исчез.
– Там никого нет, – сказала Рита, усаживаясь на столе.
– Вижу, – бросил я, шаря глазами. На том самом месте теперь валялся дымящийся окурок. – Но он там только что был! Видишь окурок?
– Кто – он? – Она взяла меня за руку.
– Ладно, не бери в голову, – ответил я. – Там какой-то человек стоял. Мне показалось, он на меня смотрел.
– Конечно, – отозвалась она. – Если бы я увидела голого мужчину в окне офисного здания, тоже удивилась бы.
– Пожалуй, – согласился я и стал одеваться.
– Он не мог за мной проследить, – сказала она. – Я приехала не из дома.
– А вдруг он за тобой целый день следил?
– Это вряд ли. Я бы заметила.
Мы оделись и уселись в кресла. Я достал из ящика стола бутылочку и предложил:
– Будешь?
– А чай есть? – спросила она, поморщившись.
– Наверное. – Я порылся в столе, выудил электрический чайник и вскрытую коробку с несколькими сиротливыми пакетиками. – Зеленый подойдет?
– Да, вполне.
Курить хотелось так, что кружилась голова. Но оставлять Риту одну… Отойди я на минуту – она ускользнет. Растворится в воздухе – и больше я ее не увижу. Происходящее казалось слишком запредельным…
– Тебе понравилось? – спросил я.
Она улыбнулась и кивнула.
Я налил нам обоим чаю, в свою чашку – только до половины. Оставшуюся половину заполнил вискарем.
– Все хорошо? – спросил я.
Она помрачнела. Трясущимися руками подняла чашку к губам, но тут же выронила. По кабинету расплескался звон битого стекла.
Она выругалась и закрыла рот ладонями, уставившись на осколки под ногами.
– Прости. Пожалуйста. – Она вот-вот заплачет. – Сейчас уберу…
Я встал, подошел к ней, обнял за плечи.
– Ничего страшного, – принялся успокаивать я. – Это всего лишь чашка. Сам уберу.
Я быстро смел осколки в совок. Разлившийся чай вытирать не стал: сам высохнет.
Она схватила бутылочку, хлебнула горячительного. Закашлялась с непривычки.
