Я решился и набрал ему.
– Алло. – Охрипшим голосом пробурчал он в трубку.
– Не спишь?
– Дремал просто. – Он откашлялся и спросил. – Ну, так что, проводил ее?
– Да.
– Настроение, небось, паршивое, а?
– Не то слово.
– Ты сейчас где есть-то?
Я обернулся, глянул на название кабака и сказал:
– Не важно.
– Не дома?
– Пока в Москве, стою на улице.
– Это дело нужно заесть.
– Хорошая мысль. В животе как раз пустошь. Я заеду за тобой через минут пятнадцать, хорошо?
– И куда?
– Куда-нибудь.
– Окей, кидай машину возле дома, прогуляемся до кафешки какой-нибудь.
– Ладно. Позвоню, как приеду.
– Давай.
Я сел в машину и продолжил путь к дому. Мы с Олегом соседи. Живем в разных подъездах.
Радио я больше не включал. Выехал на кольцевую дорогу и просто гнал вперед, под тарахтящие звуки тойоты. Отчаянные, горькие мысли пытались меня атаковать, они летели в меня, словно крученые мячи на бейсболиста. Паршивого начинающего бейсболиста, который едва ли удерживает биту в руках. Хандра оседлала меня.
Слева тянулся безмолвный тощий лес, справа бездушный слепой город.
Вскоре я съехал с кольца, заехал в свой район, припарковал машину возле дома и набрал Олегу.
– Я внизу.
– Все, выхожу.
Я вышел из машины и закрыл двери. Мой взгляд плавно пополз вверх по зданию, и остановился на четвертом этаже. В окнах горел свет. В моей комнате и на кухне. Иногда, сквозь желтые занавески виднелся материнский силуэт. «Готовит обед, наверное. Занята» – подумал я. – «Как закончит – обязательно позвонит мне»
Спустя пять минут из подъезда выбежал Олег. Я пожал ему руку и спросил:
– Куда пойдем?
– Ну, выбор не велик. Пойдем в Макдональдс.
Мы прошли пару кварталов, перешли через дорогу и зашли в забегаловку. Внутри было много людей, но не так, как в том баре. Они мирно, цивильно сидели и поедали свои бургеры, картошку, наггетсы и тянули через трубочки напитки. Бабушка в оранжевой униформе устало ходила по помещению, вытирая заляпанные столы и убирая подносы. Мы купили пару бургеров, молочные коктейли и сели у окна.
– Ну, рассказывай. – Говорит Олег.
– Что рассказывать-то?
– Ну, как ты ее там проводил и так далее.
Я молчал. Наблюдал за тем, как он обхватывает руками свой гамбургер, а затем жадно впивается в него зубами. Потом откусывает кусок, прожевывает и глотает. Он взлетает на верхушку блаженства, словно получает новую жизненно необходимую дозу собственного наркотика. Забавно. Кто-то тащиться от героина, кто-то от марихуаны, кто-то от секса, а кто-то от поедания фаст фуда. Наркотиком может стать любая дрянь, даже человек.
В конце концов, я сказал:
– Да ничего интересного. Просто проводил их, попрощался и ушел. Все.
– Ну, и как ты? – Процедил он сквозь набитый рот.
– Да так… В порядке.
– Слушай. – Выплюнув кусочек лука на поднос. – Все проходит. Пройдет и это. Так, кажется, какой-то чувак из Библии сказал.
Я сделал возмущенный вид. Он не понимал. Я рассказывал ему сто раз про свои чувства, про свои планы, про ее планы и желания. Про все. Много раз. Но он не понимал, ему это было чуждо.
– Я не хочу, чтобы это проходило. Все будет хорошо.
– Ты собираешься продолжать?
– Конечно. Будем переписываться, разговаривать по телефону и все такое.
Он вздыбил брови вверх и сделал удивленное лицо.
– Хочешь переезжать в Германию?
– Посмотрим. Впереди много времени.
– Ага, вот именно. – Буркнул он. – Куча времени. Ты сейчас один! Свободен. Она уже на немецком, небось, шпрехает и заигрывает с каким-то фрицем, а ты тут сидишь и городишь мне про любовь к ней. Вот как поедешь туда вспомнишь, а сейчас продолжай жить!
