Надо помочь… Ведь я здесь за этим! Но ноги, словно каменные, отказывались слушаться, а леденящий душу страх сковывал каждым мышцу все больше с каждый услышанным словом.
— Будешь знать, как иметь дело со взрослыми дядями, — процедил он сквозь зубы, толкая со всей силой девушку вперед.
Анфиса упала грудью на стол, что достаточно хорошо просматривался через небольшую щель. Она тут же попыталась встать, но мужская рука придавила ее к деревянной поверхности за поясницу, не давая этого сделать.
— Нет! Нет! Вы все не так поняли! Отпустите! — кричала навзрыд, барахтая руками, не оставляя попыток вырваться.
— Ты же сама этого хотела, — растягивая слова, почти мурлыкал от наслаждения Ветров, поглаживая ладонями женские бедра.
— Отпустите! — что есть мочи закричала Анфиса, барахтаясь на столе. — Я буду кричать.
Она успела сделать рывок, но ее тут же притянули сильные руки обратно, впечатывая задницей в пах.
— Можешь кричать сколько хочешь, сладкая, — он одним махом поднял к талии и так короткое платье и спустил ее черные колготки до колен.
Я не могла дышать. Крик ужаса застрял где-то в горле, не давая нормально вдохнуть. Все вокруг вращалось. Я прижалась лопатками к внутренней стенке шкафа, пытаясь выровнять дыхание и вернуть контроль над собственным телом. С каждым вдохом, сделанным с усилием, становилось только хуже. Страх парализовал.
— Не-ет! — протяжно сквозь слезы простонала девушка, возвращая меня в реальность. — Не надо туда! — ее голос сорвался на крик, когда Ветров приставил головку члена к заднему проходу.
— Туда, сладкая, туда, — облизнув губы и тяжело дыша, произнес он, пытаясь удержать извивающееся под ним тело одной рукой.
— Не-ет! А-а! — закричала Анфиса до хрипоты в голосе, подаваясь вперед от первого толчка.
Я обессиленно сползла по стенке шкафа вниз, забиваясь в угол. Слезы бесконтрольным градом катились из глаз от осознания собственной беспомощности и трусости. Да, я испугалась! Настолько сильно, что каждая моя клеточка тряслась, словно в коматозе.
Я зажмурилась, закрывая уши ладонями и с силой надавливая на них, чтобы не слышать весь этот ужас, происходящий за тонкими стенками шкафа. Но женские крики, вперемешку с рыданиями и хрипами, все равно доносились до меня, словно через толщу воды, разрывая сердце на части.
Молю, хоть бы это все скорее закончилось…
Не знаю, зачем вновь решила на это посмотреть. Анфиса больше не сопротивлялась, а смиренно лежала грудью на столе. Из глаз лились безмолвные слезы, размазывая по лицу и так потекшую тушь. Ее взгляд отстраненный, словно она была уже не здесь. Ветров пыхтыл над бедной девушкой, впиваясь пальцами в ее бедра, на которых уже проступили синяки. Неудовлетворённый безучастием вымотанного тела, он намотал белые кудри на кулак, с силой дергая на себя.
Парик, тот самый, первоклассный и одолженный у подруги, остался в руках у Ветрова.
9. Глава 9
Если не считать частых и тихих женских всхлипов, в комнате повисла тишина. Но она не была такая, в которой чувствуешь облегчение и ощущаешь, что можешь, наконец, расслабиться и вдохнуть спокойно. Совсем нет. Эта тишина давила тяжелым грузом, сковывая все тело, и заставляла затаить дыхание в ожидании бури.
— Это еще что такое?! — голосом, полным ярости, закричал Ветров, смотря на белокурый парик в своих руках.
Анфиса на трясущихся ногах попыталась встать, но мужские руки тут же развернули ее, и от удара по лицу она упала на пол, ударяясь копчиком.
