Телесно-ориентированная психотерапия: очно и онлайн - страница 18

Телесная работа с диафрагмой трудна, т.к. это специфическая мышца, она скрыта, и мы можем воздействовать на нее лишь опосредованно. Поэтому мы работаем с ней преимущественно через использование дыхательных техник.

Диафрагмальный блок связан с такими чувствами как смущение, робость, неловкость, стыд, неуверенность в себе, застенчивость и т.д. Ведь все они порождены нашим взаимодействием с социумом: это способ регуляции личности на социальном уровне. То есть через эти чувства социум контролирует наши поведение. Застенчивость, смущение, неловкость, робость, стыд говорят о страхе отвержения и аутоагрессии.

Именно на этом уровне восточные учения располагают чакру манипуру. «Манипура», «манипулирование» – управление. Через манипуру, то есть этот телесный уровень, социум нами управляет. Не случайно телесная реакция на нечестную манипуляцию – тошнота. Бессознательно мы чувствуем нечестность, манипуляцию, и тело реагирует на это отторжением. Желудок относится к зоне манипуры. В ТОП (в частности, в биосинтезе) одним из способов работы с диафрагмальным блоком является работа с чакрой манипурой (специальные медитации, дыхательные техники и т.д.).

Эта зона, желудок отвечают также за право что-то принимать или не принимать. На физическом уровне у нас существует рвотный рефлекс как реакция защиты на поступление извне вредного для нас вещества. Точно так же и на психологическом уровне существует схожая защита – право отторгнуть нечто разрушительное для нас, например, негативный сценарий, интроект… Когда мы подверглись атаке на психологическом уровне и не сумели за себя постоять, на физическом уровне мы можем начать ощущать тошноту – как если бы съели испорченный продукт.

Поэтому появление симптома тошноты во время психотерапевтической сессии – знак, что на психологическом уровне клиент начинает избавляться от вредоносного для себя. От того, что он до сих пор носил в себе (от застарелой обиды, детского страха, подросткового комплекса…).

Александр Лоуэн (основатель биоэнергетического анализа), подобно йогам, советует вызывать у себя рвоту ежедневно – в профилактических целях. Но с ним согласны не все специалисты. Лично мне эта идея тоже не близка: животные вызывают у себя рвоту лишь по мере необходимости, а не «профилактически».

Живот.

Не случайно в русском языке это слово созвучно со словом «жизнь» – некогда они были синонимами, и эта синонимическая связь сохранилась в фольклоре, например, в выражении «Не жалея живота своего».

В животе отображена первичная базовая потребность в существовании и в питании. Ведь здесь была пуповина, связывавшая нас с мамой, бывшая залогом выживания и развития. И одно из первых воспоминаний тела – память об этой пуповине. Тело помнит пульсацию пуповины и поступление в него питательных веществ и энергии от мамы. В пренатальном периоде начинает осваиваться первичная базовая потребность – право на существование. И пуповинная память связана с этой темой.

Но также связь между животом и жизнью имеет и более простое, чисто биологическое объяснение: здесь находятся жизненно важные органы. И если мозг защищен черепной коробкой, а сердце – грудной клеткой, то органы брюшной полости оказываются крайне уязвимыми. Недаром в минуту опасности человек инстинктивно хватается за живот, прикрывая его руками, либо сворачивается клубочком.

В животе живет наш страх за жизнь, не ситуативное чувство, а константное. Ситуативным может быть более поверхностный страх – например, смущение при новом знакомстве. Константные переживания биологически обусловлены и связаны с инстинктом выживания. Страх за свою жизнь, живущий в животе, присутствует всегда, и именно он может прийти на помощь в критической ситуации. Кроме того, он нас предостерегает от опасности потенциальной: на приближение к краю пропасти у всех нас тело реагирует одинаково – сжимается живот, он словно говорит: «Стоп!» Сигналы, исходящие от живота, особенно ценны: они могут предупредить об опасности задолго до того, как о ней догадалось сознание. Например, через живот тело может послать сигнал о приближающемся землетрясении – наше сознание утеряло способность его определять, но тело сохранило древнюю инстинктивную память.