– Что ты так загадочно улыбаешься? – Дашка стукнула меня по плечу, призывая открыть глаза.
– Да так, – лениво потянулась. Повернула голову в сторону подруги и указала взглядом на пустой бокал. – Шампанское закончилось. Надо бы повторить.
Дашка позвала помощницу по дому и в скором времени наши бокалы снова наполнились алкоголем. Я пригубила шампанское и, ощутив, как горло холодит кисловатый напиток, довольно улыбнулась.
– Знаешь, подруга, а я завидую тебе, – произнесла мысли вслух.
– Да ладно? Ты? Мне? Кажется, это я всю жизнь тебе завидовала.
– Чему? – удивилась я.
– Ну как же?! Ты жила в роскоши с самого детства. Ездила на дорогих машинах с личной охраной в то время, как я добиралась в школу на метро. У тебя были эксклюзивные вещи, купленные в заграничных бутиках, а я носила рыночный ширпотреб. Ты ела изысканные блюда в ресторанах, а я по праздникам «Селёдку под шубой».
– Даш, – я позвала подругу по имени, призывая не продолжать монолог. – Лучше бы я ездила на метро и ела по праздникам «Селёдку под шубой». Ты же знаешь мою семью. Ничего хорошего. Мне не завидовать надо было, а сочувствовать! Папы не стало. Я осталась без защиты. За мной охотятся, желая отобрать наследство, а затем убить. Скажу тебе честно, дурацкая у меня жизнь, мать её за ногу.
– Не дурацкая! – Дашка ущипнула меня за бок, и я негромко вскрикнула. – Просто тебе действительно не повезло.
– Да уж, – хмыкнула я, закатив глаза.
– Сейчас мы выходим из джакузи. Переодеваемся. Наводим марафет и едем в ночной клуб. Тебе нужно отдохнуть от всего этого дерьма. А завтра мы проснёмся и с трезвой головой подумаем, что делать дальше.
Я согласилась с предложением подруги. Что ещё было делать? Вот уже два дня, как я жила в Нью-Йорке. Дышала полной грудью, спала крепким сном, а толку? Где-то под кожей ползали мурашки. В сердце щемило, а в подкорке всплывали одни и те же картинки. Михаил. Дмитрий. Разборки. И Он... Мужчина, с которым я провела несколько дней. Казалось бы, я должна была перекреститься и забыть к чертям собачьим его голос, руки, запах... Но не забывалось. Против воли я мысленно возвращалась к нему. Вспоминала время, проведенное вдвоем и на репите прокручивала самые яркие моменты. Стокгольмский синдром? Нет. Я не хотела его признавать. Даже глубоко в душе я не соглашалась с тем фактом, что меня необъяснимо тянуло назад. Не во Францию. Не в Париж, а к нему.
22. 21
21
Я танцевала. Много. Быстро. Растворялась в свете неоновых лучей, ощущая себя не здесь и не сейчас. Я была свободной. Спокойной. Алкоголь расслаблял мышцы, отключал разум и убивал страх. Я чувствовала себя живой. Дышала полной грудью, не боясь оборачиваться назад.
– Идём, – Дашка нарисовалась за моей спиной и, громко крикнула, прямо на ухо.
– Ещё. Хочу танцевать. Ещё…
Подруга не успокоилась. Вцепилась в мою руку стальными клещами и оттащила к бару. Я плюхнулась на высокий стул. Уткнулась лицом в раскрытые ладони, а затем громко засмеялась, привлекая внимание бармена.
– Don't pay attention, – произнесла подруга, обращаясь к молодому мускулистому парню, стоящему за барной стойкой. – Whiskey, please.
Я перестала смеяться. Села на стуле ровно. Расправила плечи. Перекинула ногу, одна на другую.
– Чего смеешься, дура? – Дашка ущипнула меня за бок, и я вздрогнула.
– Я схожу с ума...
– Это я вижу, – согласно кивнула подруга. Поставила передо мной бокал с виски и продолжила говорить: – Вер, давай за нас!
