Скинув казенные шмотки, которыми меня одарили еще в ведомстве товарища Иванова, я приняла душ и легла спать под недовольное бухтение Ники, что я забрызгала зеркало в санузле. Вы меня простите, великодушно, конечно, но две капли – это не забрызгала, к тому же зеркало там и предназначено для того, чтобы на него брызгать.
Мы в предыдущих апартаментах жили вшестером, так у нас ни разу не было, чтобы мы поссорились из-за уборки или чьих-то привычек! А с ней только познакомилась, а у меня уже глаз дергается, м-да… Никогда не думала, что скажу такое, но можно вернуть сюда Миних?!!
Все же мне удалось уснуть, но проснулась я вовсе не от будильника, а от крика. Я тут же подорвалась с кровати, вытащила кинжал, который теперь клала под подушку (да, я параноик, имею право!), осмотрелась, но ничего подозрительного не заметила.
– Ники, эй, Ники! – я позвала соседку, потом потрогала ее за плечо.
– Ты чего? – недовольно буркнула она.
– Ты кричала.
– Сон, наверное, плохой приснился, – через паузу ответила она, окончательно просыпаясь. – Эй, а ты чего?
Она с ужасом покосилась на мой кинжал.
– Прости, я испугалась. Ты так душераздирающе орала… Я думала, на кого-то напали, – смущенно ответила я и поскорее спрятала кинжал в ножны и под подушку.
– А ты когда-нибудь проводила двое суток под завалами, придавленная плитой? – я покачала головой. – Ты бы и не так заорала.
Тут я с ней, пожалуй, согласилась. Нет уж, я как-нибудь без такого экстрима обойдусь, мне и так приключений достаточно. Мне, в общем-то, и быть заваленной деревянными балками террасы ресторана не особо понравилось.
– Ты это, не пугай меня больше своими ножами.
– Лады. Извини еще раз – рефлексы.
– И ты меня извини, что разбудила, – как бы нехотя ответила Ники. – Ладно, давай спать, у нас еще есть время выспаться.
Я кивнула больше себе, чем ей, и полезла обратно в кровать. До утра мой сон больше никто не побеспокоил, но встала я до будильника, потому что соседка подорвалась почти на полчаса раньше и начала довольно шумно собираться, в том числе, ходить туда-сюда, топать.
Чувствую, ее не только я прокляну, но и соседи снизу. И вот за что мне такое наказание, а?
Утро было недобрым. С трещащей головой я встала, выслушала порцию фырканий, видимо, по поводу того, что я раскидала вещи, когда собиралась. На самом деле, нет, не раскидала, но я уже поняла, что для Ники все, что не по линейке – не считается. Впрочем, уточнять я не стала. Если ей что-то не нравится, пусть сама скажет вслух, но я вовсе не гарантирую того, что последствия будут благоприятными для ее здоровья.
Сегодня у нас было одно занятие с Максинским, но не с самого утра, а через два часа после завтрака. Так что после еды, где выслушала порцию сплетен от близняшек, я пошла в артефактную лабораторию. Ксеня вчера выделила мне фронт работы – надо сегодня закончить большую часть, пока основные занятия не начались и нагрузка не увеличилась.
Время пролетело незаметно, и я чуть не опоздала на занятие, где обнаружила уже прилетевшую Миних. И судя по ее взгляду, нам придется поговорить, потому что ничего хорошего ее глаза мне не говорили, в них читалась откровенная злость.
Я даже понимаю ее чувства, ведь я тут, а Денис где-то там и далеко не факт, что с ним все в порядке, что он еще жив. Но перед началом занятий поговорить мы не успели, вошел Максинский, к тому же нам нужно некоторое уединение – не устраивать же разборки у всех на глазах?
