Одно за другим Вир перечислял имена и звания выдающихся виртов. Роберт не пытался их запоминать, он хмуро разглядывал обращённые к нему лица. В какой-то момент ему стало тревожно.
«Господи, куда меня занесло? – подумал мистер Новак. – Кто все эти существа? Ведь они не люди. Уже не люди. Они так же далеки от человечества, как и та эпоха, из которой я прибыл сюда. Непостижимо далеки. Самое страшное – что я полностью в их власти. Они вольны сделать со мной всё, что пожелают. Вот сейчас возьмут и вынут из меня душу. Молчаливо и торжественно. А моё навсегда осиротевшее тело отправят домой. Выдадут мне маску какого-нибудь президента или премьер-министра и прикажут встать в строй! – От этой мысли Роберт пришел в ужас. – Господи, что я натворил?! Кажется, я слишком заигрался. – Он закрыл глаза и попытался успокоиться. – Но ведь я здесь не первый, и, насколько мне известно, все мои предшественники возвращались целыми и невредимыми».
Несмотря на этот довод, его внутренний голос продолжал нашёптывать: «Да, это так, но кто поручится за то, что они возвращались назад не куклами, лишёнными души, не искусными подделками самих себя? Никто. И, может, теперь каждый из них подобен бомбе замедленного действия, запрограммированной этими существами на выполнение особой миссии. Наступит момент, и… бабах! Неужели мне суждено стать такой же куклой?!»
Вирты продолжали приветствовать своего гостя из прошлого. Торжественно и молчаливо. Церемония затянулась. Какая-то важная и вместе с тем тревожная мысль засела в голове Роберта. Она не давала ему покоя, крутилась надоедливой мошкой, зудела, царапала сознание. Эта мысль была связана со словами Вира. Мистер Новак мучительно пытался их припомнить.
«Вот! Он сказал, что большинство людей будущего стали виртами. Но остальные? Что стало с ними? С теми, кто отказался? Надо обязательно спросить его об этом! И что теперь будет со мной? Я не хочу, чтобы меня разделяли на части! Я привык к этим рукам, ногам, к своему пусть несовершенному, но такому родному телу! – Роберт с тоской огляделся. – Мне здесь не нравится, я хочу домой. Что мне делать? Бежать? Но куда?! Да и как я могу быть уверен в том, что они уже не произвели те самые “незначительные вмешательства”? Как вообще я могу быть уверен в том, что я – это всё тот же, прежний я?»
Словно кто-то сорвал с него волшебные очки – и чужой мир тотчас стал серым и плоским, а сам мистер Новак оказался окружён картонными муляжами давно умерших людей. Из прорезей в их меловых масках к Роберту тянулось множество тонких чёрных нитей. Маски оставались неподвижными. Тихо перешёптываясь, они тянули к нему свои подрагивающие от нетерпеливого любопытства щупальца. Роберт ощущал неприятные, колкие прикосновения. Он слышал их возбуждённый шёпот:
«Вот здесь, смотрите! Что это такое? Он называет это вместилищем ума! Любопытно. А это что? Это – сердце. Здесь он прячет свою душу. Какое оно горячее! Дайте! Дайте его мне!»
Роберт пошатнулся. В поисках спасения он сделал шаг назад и затравленно посмотрел на Вира. Привратник в образе Мэтта Деймона продолжал что-то увлечённо говорить. Теперь он делал это совершенно беззвучно. Словно рыба, выброшенная на берег, он открывал и закрывал немой рот, не обращая на Роберта никакого внимания. Мистеру Новаку вдруг захотелось к нему прикоснуться, почувствовать поддержку. Он тихо попросил:
