Этот острый городок у реки урчащей,
это горка с на неё надетой тихой чащей,
трамвайчик делает тарах, умельцы точат лёд —
а кто там узкой улочкой под гору идёт?
Кто-кто там идёт? А ну, кто идёт?
Да-да-да, это мы, это мы с тобой!
Эти грязно-белые человечьи ульи,
эти на снегу следы песьи или гульи,
а кто это в железной коробочке хромой
сюда зимой приехал как домой?
Кто-кто? Кто такой, кто здесь теперь живет?
Да-да-да, это мы, это ты да я!
Эта яма в камени, и море в нее налито,
эта яма в небеси – горами она набита,
а кто здесь взял за моду идти ничком по дну
и в ясную погоду ловить сачком луну?
Кто у воды? Кто на горе? А, ну, кто там стоит?
Да-да-да, это мы, и там и тут – мы с тобой!
Этот луч, на конце – с длинною заточкой,
эта точка впереди – ну а что там за точкой?
Двести граммов музыки, кучевая вата —
это небо для кого не великовато?
Для кого оно как раз? По мерке оно для кого?
Это небо на двоих, а кто они? – ты да я.
Этот хлад машинный, этот жар протонный,
этот столп воздушный двадцатидвухтонный,
эта боль, что зайчиком прыгает по жилам —
для кого все эти ады, скажите мне, по силам?
Кто выдержит их? Кто одолеет их?
Нет, не я, нет, не ты, разве что мы с тобой.
Эта белая полость – зеро без предела,
где тело теряет голос, нет у голоса тела,
где атом рассыпается на вспышки просто так,
где Фатум просыпается и достает пятак —
Сейчас он полетит. Никто не знает пока,
что выпадет – решка или орел, кто выйдет – ты или я.
