Тёмная Вестница - страница 13

Дом стоял совершенно так же, как всю мою жизнь – грубо-каменный первый этаж, изящный второй, облицованный светлым мрамором, полупрозрачный третий, с огромными окнами и витражными арками, папа потратил на них целое состояние, потому что маме нравилось, когда много света, это напоминало ей о доме её родителей, в котором она прожила всю жизнь.

«А потом продалась за этот хрустальный замок.»

Мама не стала меня догонять, это было ниже её достоинства. Она вообще никогда никого не держала возле себя, её любимой компанией была её собственная, и иногда ещё певчих птиц.

Для меня открыли дверь кареты, я поднялась внутрь, села и закрыла шторой окно, чтобы не видеть наш трёхэтажный дом и не думать о том, как будет выглядеть мой собственный, когда я найду жертву и обманом заставлю на мне жениться.

«Может быть, есть другой способ, мама? – Ну найди.»

Карета свернула за угол, и я отодвинула штору, увидела бензиновый автомобиль и опять закрыла.

«Проклятый "Джи-Транс". Неужели не нашлось другого способа принести на нашу Грань прогресс?»

Я немного посидела без мыслей, глядя на красную бумажку на противоположной стене кареты, потом опять открыла окно и стала изучать изменившуюся картину города.

«Потому что врага надо знать в лицо. Надо.»

***

На вокзале слуга передал мои чемоданы в службу приёма багажа, донёс мой дорожный чемодан до платформы, я поблагодарила и попрощалась, он тоже попрощался, развернулся уходить, но замешкался и не ушёл. Я удивлённо посмотрела на него, он выглядел так, как будто что-то забыл, или как будто нервно думает, промолчать или не стоит.

«Человек.»

На Грани Эль было много слуг-людей, они приезжали сюда на заработки, иногда оставались надолго и служили в одной семье на протяжении поколений коротких человеческих жизней.

«Показатель экономии. Неужели мама действительно давно знала, что папа ввяжется куда не следует, и обанкротится? И нанимала людей, потому что они дешёвые и соглашаются на переработки, а папе называла завышенные суммы, чтобы разницу положить на секретный счёт...»

Люди считались проблемными слугами, в них было слишком много непредсказуемой инициативы, которая частенько выходила боком.

«Маложивущие не умеют ждать. И наивно думают, что в их жизни от их поступков что-то зависит.»

Слуга мялся, боялся и смущался, я на его фоне стала ровнее держать спину – почему-то в последнее время мне доставляла удовольствие чужая неуверенность и малейшие проявления слабости, я от них чувствовала себя сильнее.

– Простите, госпожа Лейа, мою смелость, но я должен это сказать, – дрожащим голосом прошептал человек, глядя в пол и нервно похрустывая пальцами. – Я должен, потому что чувствую, что... должен.

Он на миг поднял на меня глаза, я коротко кивнула, разрешая продолжить, он немного расслабился и сказал с удивительной уверенностью:

– Я просто хотел сказать, что вы – самая удивительная, самая сильная и смелая молодая девушка, которую я знал за всю свою жизнь. Как вы защищали Юриэльфейна... вы были великолепны, я сам поверил, я как будто бы... даже документы увидел собственными глазами, хотя уж я-то точно знаю, где его документы и что в них написано. Мы их с конюхом сожгли, их никто не найдёт, никто ничего не докажет, а бирка уже всё, в ухе у него, и документы подписаны, не отвертишься. Ему сделают новый паспорт, и напишут что следует, он будет в безопасности. А вы... вы всего добьётесь в этой жизни, чего только захотите, у вас всё получится. Я в вас верю. Спасибо, что выслушали. Извините, если... Я пойду. Счастливо вам доехать. В общем, – он окончательно разнервничался и расчувствовался, поклонился и пошёл в сторону вокзала, я смотрела ему в спину – слабый, маложивущий, старый и больной, что он видел вообще за свою короткую человеческую жизнь, состоящую из работы, сна и второй работы?