Роман не мог понять, откуда взялись звездные провалы и куда канула половина стрел. Не мог он объяснить и то, каким образом удалось вырвать Лупе из «черного сна». Проще всего было предположить, что суд в самом деле оказался Божьим, но Роман в такое не верил. Равнодушие Творца к судьбам детей Его было слишком очевидно. Скорее ведьму спасал кто-то еще, чье чародейство, наложившись на заклинания Романа, зажгло синий огонь. Роман не мог припомнить ничего похожего, хотя волшебством владел более чем сносно. Пожалуй, только Преступившие и его собственные отец и дядя могли его обойти, к тому же «синяки» тщательно следили за тем, не творится ли рядом какая волшба. Сам Роман рискнул лишь потому, что стоял рядом с Кристаллом Поиска[28], находясь в мертвой зоне, значит… Значит, таинственный колдун стоял рядом с ним! Это могла быть сама Лупе, которая всех обвела вокруг пальца; если же это не она, то кто-то из «синяков» или… Счастливчик!
Последнее объясняло все – и решение назначить Божий Суд, и желание увезти Лупе из села, и взгляд лысоватого. Тот наверняка догадался, в чем дело, только разве докажешь… Подтверждало догадку и появление эландцев, уж больно тихим и внезапным оно вышло. Пусть все были взволнованы и заняты судом, но воинский отряд не кошка, а Роман Ясный – не глухарь на токовище, чтобы совсем уж ничего не слышать! Другое дело, если Рене, расспросив Зенека, принял меры, но тогда нужно срочно понять, как смертный, пусть и Волинг, овладел заклятиями такой силы и точности.
Роман невольно покосился в сторону герцогской палатки. У входа горел костер, освещая сидящего человека с серебристыми волосами: адмиралу Аррою тоже не спалось. Ну и ладно… К разговору по душам Роман готов еще не был. Если он поймет, что эландец – друг, то расскажет все, если нет – постарается исчезнуть. До Гелани почти неделя пути, и он, Роман Ясный, должен раскусить спутника прежде, чем за спиной захлопнутся ворота знаменитого Высокого Замка.
Очевидно, Роман все-таки заснул, так как не заметил, когда началась суматоха. Виновником ее оказался командор Диман Гоул. Маринер был вне себя. Оказывается, ночью один из воинов, находившийся к тому же под особым надзором второго «я» адмирала, отправился-таки на поиски приключений. Молодчик стоял в карауле со стороны пущи, и на рассвете его преемник обнаружил пустое укрытие. Исчез и конь. По утренней росе удалось проследить беглеца до зарослей лещины, где след терялся окончательно. Рене молча выслушал доклад и только потом осведомился:
– Кто-нибудь вчера заметил за Инрио какие-то странности сверх его обычных выкрутасов?
– Наоборот, после Фекры он вел себя прилично.
– Мне тоже так казалось. На очередную интрижку не похоже, не в Белый же Мост он вернулся… Как думаешь, куда он мог отправиться?
– Ну, уж точно не в Таяну, – подсказал еще один маринер. – Знай Инрио, где нашли покойницу, я б поставил якорь против булавки, что балбес охотится на здешнее чудище.
– И то верно. После того как он оскандалился в прошлый раз, парень спит и видит совершить подвиг, а тут людоед девицу загубил…
– Инрио, похоже, здорово обиделся, что ты взял к себе этого… Зенека, вот и решил нос всем утереть.
– Ну, попадись мне этот дурень…
– Будем надеяться, попадется, – кивнул Рене и обратился к возникшей словно из цветущих трав Лупе: – Вы можете показать нам короткую дорогу в пущу?
