Третий стражник со свистом вынул саблю, но Камил отразил его замах встречным ударом. Оружие вылетело из рук солдата, а через мгновение Камил рассёк того практически пополам – не хватило мощи, затрещали локти. Сабля застряла в рёбрах хрипящего стражника. Кишки вывалились прямо в седло – будет скользко ездить на таком… Камил дёрнул на себя и всадник слетел с лошади. Но саблю вынуть никак не получалось. Поэтому Камил забрал выбитую.
Асуп к этому времени кое-как управился со своим врагом. В грязной потасовке была серьёзно ранена лошадь…
– Нечего выделываться с прыжками! – сказал ему Камил. – Отвары прибавляют смелости, но иногда чрез меры. Не теряй осторожности! Бери коня, только смахни с седла потроха всадника! А я возьму чистого…
Они вскочили на лошадей, с щитами и саблями в руках.
– Скорее к вратам, пока их не закрыли!! – сказал Камил и они бросились по улочке вперёд, в сторону ворот.
Уже лучше. У них есть лошади. Теперь их будет не так уж и легко взять. Они выберутся на ту сторону гораздо быстрее. Пешком бы точно не успели… Однако им придётся рано или поздно вырываться на Тракт. Где они попадут под обстрел из сторожевых теремов. А затем и под ливень стрел со стен в момент, когда они будут пробиваться через ворота…
Это безумный план. Даже если они доберутся до закрытия ворот – ранений избежать вряд ли удастся.
– Нужно оторваться от орла и стражи позади! – сказал Камил.
И едва он обронил эти слова – на дорогу впереди выскочили всадники. Гвардейцы. Поворачивать некуда…
Камил отчаянно закричал, размахивая саблей. Гвардейцы, безусые сыны боярские, опешили. Они явно не ожидали столь наглого наскока, они думали, что преступники от них убегают…
Зазвенели сабли, высеклись искры. Отлетела голова, одновременно Камил ранил лошадь второго гвардейца, и, на резком вираже в сторону, рассёк третьему гвардейцу спину. Он пробился через живую преграду, оставив после себя брызги крови и крики боли. Асуп же увяз среди лошадей отряда гвардейцев… Камил ругнулся, приостановив своего коня. Но разбойник остановился по своей воле, всё у него было под контролем. Гвардейцы не могли развернуться, чтобы поразить его, запутались между собой же. Асуп, пользуясь их замешательством, атаковал приглянувшегося воителя, отрубив руку по локоть, отнял у того лук с колчаном, набитым стрелами. И лишь потом ринулся дальше, обстреливая несущихся следом за ним уцелевших гвардейцев. Его выстрелы оказались поразительно метки – и все угождали в шеи, лица или, если доспехи покрывали воителя слишком плотно, в лошадиные морды. И всадники падали, сворачивая себе головы.
Камил вспомнил, что Асуп – степной воин с богатым боевым прошлым. Что его отряд маневренной степной конницы воевал наёмниками за царя Альгерда, причем с особенным успехом – степняки-лучники были наилучшим выбором против тяжёлых катафрактариев Империи. И стрельбу верхом Асуп не позабыл даже за многие годы на севере…
Он держался в седле одними ногами и переворачивался на ходу для более удобной стрельбы с такой ловкостью, будто родился на коне. Гвардейцы закрылись щитами и не решились на преследование. Какие трусы! А что им делать? Они даже не сумели стрелять в ответ – для этого нужно было убрать щит, а это значило почти наверняка получить стрелу ещё до того, как достанешь лук…
– Так держать, Асуп, бородатая ты обезьяна! – хохотнул Камил. – Если мы выберемся, я подарю тебе целую дюжину «слёз» и ты сойдёшь с ума от счастья!
