Вдруг стало смеркаться. Уже? Не может быть! Сейчас же утро! Двенадцати нет. Так почему так темно?
В сумерках деревья казались чуть выше, прозрачнее. Больше фиолетового, меньше черного. И на веточках, на самых кончиках – огоньки. Так на мачтах перед грозой светятся огни святого Эльма.
– Идем отсюда, – сказал Юл, ощущая смутную тревогу.
– Иди, если тебе надо. А я еще порисую.
– Сад волшебный, – шепнул за ее спиной Юл.
Что же такого увидел Стен в своем провидении?
– Волшебный, – отозвалась Иринка и вдавила пастель в рисунок так, что порвала бумагу, а сам мелок раскрошился в ее пальцах в пыль.
– Это волшебство через открытую дверь из Беловодья вытекает и прорастает у нас здесь в Темногорске.
Еще минута – и небо из прозрачно-голубого сделалось ультрамариновым. На улице зажегся фонарь. Ультрамарин все густел. Что-то скребануло рядом – то ли по стволу дерева, то ли по стене. Вот еще раз. Будто когтем. Все отчетливее, все громче. Свет окончательно померк, день истаял, наступил вечер, уже не ультрамарин, а чернота вокруг, тьма… Странно! Ведь сейчас должно быть еще светло. Конец апреля.
– Ну вот! Рисовать нельзя! Что ж такое! – возмутилась Иринка. – Ничего не понимаю! Кто знает, может быть, здесь в саду, темно, а на улице сверкает солнце?
– Пойдем, посмотрим, – предложил Юл.
Нагибаясь, они пролезли под стеклянными ветвями к дыре в заборе. Такое впечатление, что идти пришлось метров двести.
«Быть такого не может!» – подумал Юл.
Он первым перепрыгнул канаву и протянул Иринке руку. На улице было гораздо светлее, чем в саду, но все равно – давно не полдень. Близился вечер.
– Не скажете, сколько времени? – обратилась Иринка к проходящему мимо парню в кургузой куртке и вязаной шапочке.
– Семь, – ответил тот. На часы при этом не посмотрел. Да и не было у него никаких часов.
– Ни фига себе! – ахнул Юл.
И вдруг почувствовал. Страх…
Он глянул себе под ноги. Улицу заливало грязной водой.
– Бежим! – Юл схватил Иринку за руку.
– Этюдник!
– Нет времени!
Они кинулись бежать. Им навстречу люди брели в черной воде по колено, переговаривались, не замечая потопа.
– Юл! – Иринка вытянула вперед руку.
Юл глянул. Вдали, где-то в самом начале Ведьминской, поднималась высоченная волна. Она все росла.
Девчонка взвизгнула от ужаса, изо всей силы вцепилась в руку своего спутника.
Юл прижал Иринку к себе и выставил вперед руку.
– Сейчас! Держись крепче. За меня. – Юл выкрикнул защитное заклинание.
Волна накрыла их с головой. Юл почувствовал, как разливается по телу смертельный холод. Сердце остановилось. Вздохнуть не было сил. Напрасно Юл судорожно глотал воздух – он лишь по рыбьи беспомощно открывал и закрывал рот. О, Вода-царица, что делать? Почти инстинктивно Юл поднял свободную руку и коснулся ожерелья. Ощутил бешеное биение водной нити. И тут же волна схлынула. Будто искра пробежала от ожерелья к пальцам, и дальше – к Иринке. Девчонка вскрикнула. Юл судорожно вздохнул. Сердце колотилось как сумасшедшее.
Волна ушла. Следом налетел бешеный ветер, ударил в лицо, загудели провода на столбах, зашумели, подаваясь напору, ветви деревьев, вихрь поднял обрывки бумаги, пакеты, закрутились мусорные торнадо.
«Откуда столько мусора? – подивился Юл. – Как будто шквал разнес все помойки в городе!»
– Что это было? – выдавила с трудом Иринка.
– Н-не знаю, – пробормотал Юл, задыхаясь. – Что ты почувствовала?
– Холод внутри, будто ледышку проглотила, – призналась она. – Меня куда-то унести хотели, но ты не дал.
