Темные завесы - страница 23

А тут ее шея вдруг вскрылась. Сначала появилась тонкая красная линия, из которой густо потекла кровь и полезли какие-то окровавленные потроха – по мере того как рваная рана расходилась все шире и шире, обнажая мышцы и ткани. Кэтрин поперхнулась и схватилась за горло. Вскочила на ноги и уставилась на свои пальцы. Никаких следов крови.

Мир погрузился во тьму.

А она осела на пол.

Над ней нависало чье-то лицо, загораживая прикроватную лампу; словно при лунном затмении, голову окутывал бронзовый ореол, и Кэтрин никак не могла решить – ангельский или демонический. В ее собственной голове билась пульсирующая боль, но мыслилось ясно. Она точно знала, где находится. На своей собственной кровати. Вопрос был только в том, как она туда попала.

– Что случилось? – прошептала Кэтрин.

– По-моему, вы упали в обморок. – Голос был явно Джека. Тот самый мягкий, интимный, слегка тревожащий тон, который он использовал в «Равноденствии». – Я приехал, чтобы забрать вас. И входная дверь была открыта.

– В самом деле? – Она была уверена, что заперла ее, вернувшись домой с работы.

– Мне послышалось, будто здесь что-то упало, но когда я крикнул, всё ли в порядке, вы ничего не ответили. Я вовсе не хотел заходить без спросу.

– Нет, пожалуй, я рада, что вы это сделали.

– Я нашел вас на полу. Вон там. – Джек мотнул головой в сторону туалетного столика и треснувшего зеркала, но не остановил на них взгляд. – Вот, выпейте.

Райт помог ей сесть и придержал за затылок, пока она потягивала воду из стакана, который он держал в руке. Рука у него была мягкой, а выражение лица – ободряющим.

– Я в порядке, – сказала Кэтрин. – Просто была безумно занята на работе и забыла поесть. Все нормально. Правда. – Передвинувшись к краю кровати, она выпрямилась, чтобы подчеркнуть эту мысль. – Простите, что нашли меня в таком виде. Я испортила вам вечер?

– Нисколько. Прием начинается только в половине девятого, так что я собирался попробовать уговорить вас где-нибудь по-быстрому выпить перед этим.

– Похоже, от этой части нам лучше отказаться. – Кэтрин попыталась рассмеяться, но вышло это довольно жалко.

– Там, куда мы направляемся, еды и напитков полным-полно. Вы всё еще хотите пойти?

– А вы всё еще хотите, чтобы столь хрупкая барышня весь вечер провисела у вас на руке?

– Только это и сделает подобное мероприятие более-менее терпимым. – И опять эта искренняя, улещивающая улыбка. – Как думаете: сможете оставаться в сознании, пока мы не доберемся туда? – пошутил Джек.

– Просто дайте мне минутку. Мне нужно слегка прийти в себя.

– Я подожду внизу, – сказал он и направился к двери, обходя туалетный столик с треснувшим зеркалом как можно дальше. Перед тем как выйти за дверь, обернулся. – Только будьте осторожней, спускаясь по этим узким ступенькам.

– Вы ведь в случае чего поймаете меня?

Джек ничего не ответил. Просто еще раз улыбнулся и вышел.

«Господи, девочка, да что же с тобой такое? Он застает тебя в отрубях на полу, а ты начинаешь с ним заигрывать?»

Зайдя в ванную, Кэтрин ополоснула лицо водой и быстренько подкрасилась. Оглядев себя в зеркале, решила, что выглядит после этого происшествия ненамного хуже. Ни синяков, ни налитых кровью глаз. По-прежнему вполне презентабельно. По крайней мере, внешне. Внутри же она представляла собой полнейшую развалину. Которой постоянно видится и слышится всякая безумная фигня, отчего она готова в любой момент брякнуться в обморок. Это было все, чем Кэтрин могла убедить себя, что все это лишь последствия того ее нервного срыва, которые и устроили ей такую подлянку. Доктор Фрэнкл предупреждала ее, что время от времени об это обязательно споткнешься. Хитрость в том, чтобы увидеть происходящее таким, какое оно есть, противостоять его иррациональности. «Распознать врага, чтобы одолеть его, точно?» Не раздумывая, Кэтрин потянулась было за бутылочкой пролаксиса, которую дала ей Фрэнкл, но тут же отдернула руку, поскольку здравомыслие победило. Лучше весь остаток вечера бороться со своими нервами на трезвую голову, чем искушать судьбу, решила она. Однако когда Кэтрин выходила из комнаты, вид треснувшего зеркала едва не заставил ее передумать.