– Думаешь, взяли след? – напряженно уточнил Тирриниэль.
– Пока нет, но это – дело времени. Движутся в нашу сторону, завтра к вечеру будут здесь. Не исключено, что и с первой заставы кто-то идет нам навстречу, пытаясь зажать в клещи. Я бы именно так и поступил, если бы под рукой были деньги, люди и большая территория, на которой надо срочно выловить какую-нибудь заразу.
Владыка эльфов пожевал губами.
– Это не страшно. Даже с псом.
– Нет, – согласилась Гончая. – Если надо, собаку я уберу.
– Пока не стоит. Мне надо, чтобы они были уверены в том, куда я направился и в каком именно месте перешел кордон.
Она только плечами пожала.
– Хочешь, я им пару следочков оставлю утром, чтобы не промахнулись?
– Обойдутся. Ты лучше передохни: совсем без сна даже тебе нельзя. А я пока посторожу.
– Идет. Только, чур, поутру без рук…
– Да помню я, Бел, – едва заметно улыбнулся эльф. – Иди, отдыхай, не то завтра нам придется нести тебя на себе, а этот подвиг даже мне будет не осилить.
Белка фыркнула, но привередничать не стала: отползла в сторонку, свернулась калачиком и затихла, зная, что Тилю в этом деле довериться можно. Все-таки он не полный дурак, чтобы рисковать ее касаться. Да и остальным не позволит: зачем бы ему нужны поутру свежие трупы?
– Тиль? – неожиданно позвала Гончая, приподнявшись на локте.
– Что?
– Я хочу спросить насчет изменения…
Владыка Л’аэртэ мгновенно потемнел лицом.
– Тиль? Ты слышишь?
– Пока я жив, никаких новых рун не будет. Никогда, Бел.
– Я знаю, – невесело улыбнулась она. – Мне просто хотелось узнать: давно ли совет снова начал сходить с ума от этих идей?
– Больше полувека, Бел.
Она вздрогнула, неверяще уставившись на владыку, который так и не нарушил данного ей слова. Много раз выслушивал от старейшин старые аргументы: о вымирании расы, о былом величии, о том, что есть быстрый способ это исправить… особенно когда один пример уже пять веков бродит по Лиаре, а многие из тех, кто раньше неизменно попал бы под проклятие Изиара, так и не достигли совершеннолетия… как хорошо она знала эти весомые и правильные слова! Не раз слышала, задыхаясь в духоте тесного подвала! Не раз просыпалась с криком и потом долго не могла уснуть, с ненавистью вспоминая лицо темного эльфа, рискнувшего сделать ее иной.
Тирриниэль хорошо знал, через что ей пришлось пройти, и только поэтому все еще держал запрет на повторение эксперимента. Почти пять веков выдерживал бесконечные нападки совета. Стискивал зубы и отворачивался, когда ему в глаза тыкали выгодами, которые принесли бы лесу новые измененные. Старейшины даже готовы были найти добровольцев! Десятки смертных женщин, способных ради таких возможностей, как у Белки, лечь под эльфийский нож. Они обещали золотые горы. Сулили возрождение народа. Мечтали о том, что мужчины перворожденных больше никогда не вспомнят о роке под названием «второе совершеннолетие»… да много чего обещали. Даже предлагали ему создать одну такую женщину для себя.
Тирриниэль сжал челюсти, которые буквально свело от ярости.
Это была сладкая ловушка. Поразительно красивая ложь, которой так искусно маскировали уродливую суть! Ему предлагали власть над жизнью! Снова сулили возможность подняться над смертью! Манили возможностью обмануть Ледяную богиню и вершить чужие судьбы одним росчерком пера… как это было знакомо! Но каким же страшным в прошлый раз было наказание!
