– Мы обсуждаем важные государственные дела, великан, слишком высокие даже для твоего роста, – не удержался от издевки Альвин.
Сложно сказать, какие взаимоотношения установились между этими двумя, но при внешней враждебности они, казалось, вполне устраивали друг друга. В конце концов, не так уж и часто им приходилось пересекаться друг с другом: слишком разного полёта птицы, что в плане сферы их деятельности, что в их происхождении. Мать Домнина – дальняя родственница императора, но род их далеко не такой древний, как у тех, кто ведет своё начало от первых Эквитов и восходит к временам более поздних империй, в то время как родственники Альвина происходят от самих отцов-основателей, заложивших Аррай – первую столицу, простоявшую без малого полторы тысячи лет, у которых прав на трон гораздо больше, чем у нынешней правящей династии.
– Не думаю, что такие как ты имеют доступ куда-то еще, помимо университетской библиотеки, не говоря уже о государственных тайнах. Впрочем, я буду не против, если вы посвятите меня в свои маленькие тайны.
Я смерил Домнина долгим ничего не выражающим взглядом, раздумывая над тем, насколько можно расширить круг ознакомленных с убийствами лиц, и не нашел ничего, что могло бы заставить меня молчать. Он был из тех, кто всегда стремится вызнать как можно больше у других, при этом не расставаясь с собственной информацией, и временами разговор с ним напоминал допрос. Можно было не сомневаться: ни единое слово не выскользнет наружу и не достигнет ненужных ушей.
– Скажи мне, у тебя с собой твоя копия схемы? – обратился я наконец к застывшему с бокалом в руке Альвину.
– Ты серьезно думаешь, будто эта гора мяса сможет найти в ней какой-то смысл?
– Не будь таким злым, это не пристало добропорядочному учёному. В конце концов, ты ведь сам говорил о необходимости просвещения тех, кто утопает во тьме.
– Я не могу обучить его дифференциальному исчислению и координатному методу на коленке, ты и сам в этом ничего не понимаешь!
– Быть может, закончишь разговаривать так, будто меня здесь нет? – не выдержал Домнин, усаживаясь посредине стола и жестом подзывая служанку.
Я обреченно вздохнул, и вновь изложил свою короткую историю, добавив к ней только пояснения Альвина касательно найденной на месте преступления улике. Почесав густую бороду, подходящую скорее для образа какого-нибудь древнеимперского гоплита, нежели для солдата современного легиона, Домнин откинулся в своём плетеном кресле, даже оставив на время чашу с вином.
– Вы двое, никак, собрались поиграть в вигилов?
– Почти то же самое сказал мне вчера Альвин.
– И всё же?
– Разве твое сердце не задевает эта мрачная тайна? Какой-то безумный боевой маг убивает девятерых человек, один из которых – советник посла ахвилейцев, раскидывает свои бумажки, с помощью которых он идеально точно рассчитал каждое из этих убийств, и бесследно исчезает. Если у меня получится раздобыть восемь остальных листов…
– Ты предлагаешь украсть у ордена главные улики и самому заняться расследованием этого дела? Не слишком ли много ты взваливаешь на себя ответственности? Девять мёртвых тел – это, конечно, хорошо, но ты не боишься стать десятым? Ты ведь всего лишь младший дознаватель, не смотря на то, что Кемман. Вряд ли кто-то из твоих «братьев» придет в восторг от подобной инициативы.
– В этом ты, конечно, прав. Но есть одна причина, заставляющая меня этим заниматься.
