Машину слегка занесло на повороте.
– Мы от кого-то убегаем? – недовольно поинтересовалась Анна. – Почему ты так быстро едешь?
Леандру резко затормозил, съехал на обочину и остановил машину. Повернулся к Анне, взял ее руки в свои.
«Ну, наконец-то», – обрадовалась Анна.
– Прости. Веду себя как дурак. Я очень нервничаю. Уверен, ты понимаешь, почему.
И тогда она взорвалась.
– Не понимаю! Я ничего не понимаю! Почему мы так несемся? Почему ты прислал ко мне какого-то бродягу с дурацкой запиской? К кому я приехала? Зачем? Что я здесь делаю?
Она срывалась в истерику и одновременно словно наблюдала за собой со стороны: взрослая женщина, не понимающая, что натворила, и по-девчачьи ищущая виноватого.
– Давай по порядку, – Леандру заговорил тихо и как-то даже торжественно. – Ты приехала ко мне. Ты здесь, чтобы изменить свою и мою жизнь. Вот зачем ты здесь. Затем, чтобы выйти за меня замуж.
Анна много раз представляла, как это будет. Нет, не с Леандру, а в принципе. Как ей сделают предложение, и она скажет: «Мне надо подумать». А ей ответят: «Пока ты думаешь, я хочу, чтобы это кольцо было у тебя». Все эти прелестные старые игры, когда оба знают, что все уже решено, но следуют ритуалу, который и есть начало долгой семейной истории, первая и самая красивая ее часть. Именно ее по многу раз, перебивая друг друга, счастливые старики рассказывают внукам.
Но никогда она не думала, что предложение будет сделано в машине с погашенными фарами, мужчиной, которого пока смогла рассмотреть только в профиль. И что в этот момент на ней будет надет свитер с катышками.
– Ну, что скажешь? – Леандру чуть сжал ее руки.
– А бродягу-то зачем прислал?
– Это все, что тебя сейчас интересует? – усмехнулся Леандру. – Ты не поверишь. Не хотел получить штраф за неправильную парковку.
Он снова завел двигатель и выехал на дорогу. За окном мелькали какие-то огни, и Анна вспомнила ярко освещенные московские развязки и выезд на МКАД в районе Ленинградки. Машину подбрасывало на ухабистой дороге, скупой желтый свет редких фонарей выхватывал из ночи какой-то бесконечный пустырь.
«Может, мне все это снится, – подумала Анна. – Может быть, никакой это не Лиссабон, и никуда я не летела, и не было никакого человека, который принес мне паспорт и документы. И я не спрашивала его: “Зачем?”, а он не отвечал: “Ради старого друга, который очень хочет вас увидеть”. Может, я просто заснула на кольцевой линии метро, и все это мне приснилось. Потому и несуразица такая, и Леандру этот странный, и скорость, с какой я мчусь в темноту, не зная конечной точки, потому что кольца у меня нет».
Ее разбудило осторожное прикосновение к плечу.
– Приехали, – Леандру улыбался. – Ты уснула как котенок. Знаешь, когда они играют, а потом вдруг падают и засыпают. Устала, конечно. Пойдем домой.
Анна сонно захлопала глазами.
Перед ней и правда высился дом. Огромный, многоквартирный дом, как в каком-нибудь Перово или Ховрино. Ничего даже близко похожего на лиссабонские пейзажи из интернета. Просто огромный прямоугольный домина квартир на двести. И окна в доме не светились, будто он совсем пустой.
* * *
– Ну что, ласточка в гнезде?
– В гнезде-то в гнезде, но мы не знаем, в каком.
– Это как понимать? Она что, не прилетела?
– Прилетела и прошла пограничный контроль. Но до места не доехала.
– Как это, не доехала? Куда она на хрен делась из пустого аэропорта? Ее что, не встретили? Вы там совсем идиоты что ли?
