– Выходит так, что Темносы – это как бы войско Офруса? – уточнил Абнер.
– Так и есть, – подтвердил Вэйланд. – И чем больше на земле злых людей с преступными помыслами и деяниями, тем больше Темносов, а, значит, тем сильнее Офрус Губитель…
– А если человек не совершает преступлений, с ним что происходит? – спросил вдруг молчавший до сих пор Эррол.
– Тех, чья жизнь была наполнена добром и справедливостью, после смерти забирают к себе богини-прародительницы. Они уносят их в чудесные сады, которые находятся высоко-высоко, так высоко, что и не добраться до них ни одному живому! – все больше воодушевляясь тем, как внимательно и заинтересованно слушают его провожатые, рассуждал Вэйланд.
– Что, дошло до тебя, наконец? – проговорил Абнер, обращаясь к Эрролу, – ты же душу свою сам к Офрусу гонишь! Вот не удивлюсь, если прямо сейчас вокруг тебя Темнос кружит и вот-вот поселится в тебе. Эх ты…
– Моя душа принадлежит только мне, и никуда я ее не гоню, и нет тут никаких Темносов. Сказки это все! Не верю я в эти россказни жрецов: они это говорят, чтобы в узде нас держать. Офрус, Темносы, ага… Я слышал о том, что как только человек умирает, так душа его вырывается из тела и находит себе новое пристанище. Может в другого человека переселиться, а может в мильта. Или – воруса, – серьезно говорил Эррол, однако лицо его было настолько распухшим и являло собой настолько комичное зрелище, что принимать на веру то, что он говорил, было сложно.
– Да-да, – немедленно отреагировал с нескрываемым сарказмом его напарник, – а может – в червяка. Или в камень. Ай, да что с тобой, олухом, говорить. Только время терять попусту!
Вэйланд не без удовольствия следил за их беззлобной перепалкой.
– Если я олух и ничего не смыслю, чего ж ты так сердишься? – улыбаясь, спросил Эррол. – Старики в нашей деревне говорят, что оскорбления и ругательства – это доводы как раз тех, кто не прав.
– Можешь говорить, что хочешь, – отозвался Абнер. – Не стану больше ничего обсуждать. Вырастешь – поймешь сам.
– Вот как? – расхохотался Эррол. – Да ты всего-то на два года меня старше! И не возражай: это я знаю так же точно, как и то, что мы родились и выросли в одной деревне!
Абнер, вопреки ожиданиям, никак не отозвался, и путники надолго замолчали. Каждый думал о своем.
Глава 11. Страшная находка
Углубился в себя и Вэйланд. Слышен был только мерный и дробный стук копыт по тракту, все дальше и дальше уводившему его от города, где он родился и вырос, где был счастлив, пусть и недолго, с любящими и заботливыми родителями, где обрел единственного друга… От города, который принес ему также и страшное несчастье, – лишив его всего в одночасье, а затем и прогнав навсегда.
Дружное молчание, продолжавшееся примерно до полудня, прервал Эррол:
– Что, каково оно? – непонятно спросил он, взглянув на Вэйланда.
– Отлично! – бездумно ответил изгнанник, абсолютно не понимая, к чему этот вопрос.
– Эх, а я бы не смог вот так спокойно ехать, легенды рассказывать, и даже не пытаться сбежать.
– Ах, вот ты о чем! Понятно, – отреагировал Вэйланд. – А куда мне здесь бежать? И, главное, зачем? Семья давно уничтожена, я – изгой, а с недавних пор еще и злобный убийца. С такой дурной репутацией не найдешь приюта даже в крестьянской лачуге.
– Нет у тебя дурной репутации, Вэйланд, – немного помолчав, сказал Абнер. – Даже самые темные крестьяне понимают, что ты не виноват в грехах своего отца, а за убийство этого мерзавца – сынка банкира, тебе только спасибо скажут: все знают, что он грабил и насиловал в компании со своими приятелями, но благодаря его папаше-банкиру, им все с рук сходило. – Стражник опять ненадолго умолк и продолжил, глядя в глаза Вэйланду:
