Тень под куполом - страница 5

Шла по заснеженной улице, около двадцати минут, пока не остановила попутчика. Я села на заднее сиденье с уверенностью, так как на переднем сидела женщина. Пару раз мои и глаза водителя пересеклись через зеркало. Определенно, я их видела, но где и когда, вряд ли вспомню.. Было темно и на улице, и в салоне машины, и он молчал, и я.. а женщина, бормотала, что-то под нос, словно заведенная пластинка.

Только я вспоминала лестницу и словно морозным током, ударяло тело и меня встряхивало, я резко всматривалось в зеркало, чтобы найти глаза водителя и прийти в себя. Что же это черт подери?

Внезапно, мне показалось словно кто-то провел ладонью по моим волосам. Я задержала дыхание и словно хотела схватить невесомую ладонь, но боялась пошевелиться. Плод воображения или нечисть, какая-то? В которую я неохотно верю.. Показалось..

Когда машина остановилась во дворе дома, я сделала два шага и этот мужчина протянул руку, в которой, что-то было.

– Ваша перьевая ручка, вы ее чуть не забыли, – прошептал он.

Я ее взяла. Что меня поразило или восхитило, на нем была атласная черная рубашка, в эту метель. Побоялась посмотреть ему в глаза, не хотелось казаться навязчивой, но где же я его видела?

Быстро побежала наверх, не дожидаясь лифта. О, Боги какая к чертям ручка, у меня ее и быть не было. Мать вашу.. Но в тот день, Романовский потребовал принести ручку.. перьевую..

На мосту, у обрыва стояла черная иномарка. Передняя дверь справа открыта. Женщина лет тридцати сидела и смотрела на мужчину. Он стоял в паре метров, спиной, просунув руки в карманы черных классических брюк. Черная атласная рубашка переливалась в первых лучах морозного солнца.

– Если он так решил, уезжай сегодня утром. Я всем скажу, что ты в отпуске. Потом все утихнет хочешь, вернись. Хочешь, нет, оставайся. Что-то скоро произойдет.

– А остальные, что с ними? А цветы? – спросила женщина дрожащими губами, с грустной интонацией в голосе.

– Цветы оживают весной и погибают осенью.

– Цветы – это удел слабых?

– Цветы – это не наш удел, – прошептал мужчина, – ты же знаешь все, о чем говорить не стоит.

– А гордыня – это худший из грехов? – спросила она.

– Если бы я знал, то не выживал бы, хоть ты беги, спасайся..

– Он уже внутри меня… и зовет, – обреченно, ответила она.

– Терпи, я найду выход спасти тебя и себя, нас.

Через пару мгновений приехала другая машина, он сел на заднее сиденье и уехал, женщина пересела за руль автомобиля и уехала в противоположном направлении.

Глава III

Небо, хоть ты будь..

В темном доме раздался звонок, мужчина, придерживаясь за правый бок ответил:

– Ничего особенного, волосы растрепанные, по плечи, пара серых вытянутых глаз, располагающихся на белой коже. Нос, не знаю.. Ее челка прикрывает пол лица. Тони Романова – весьма странно звучит, как и выглядит. Какова же, мы разобьем логику о ее принципы. Цинична, категорична.. Мне кажется, она попала под амнистию в психушке. На сегодня все.. Купол пустует, а душа рвется к небу.. Я очень устал. Она чувствует больше, чем я готов рассказать. Это точно она.. Она пугает меня, глядя в пустоту и я не понимаю ее..

Как же странно вышло, я просто хотела заработать, а получила шквал нервных переживаний. Почту проверила спустя две недели, письма были, читать я их не решилась. Позже я узнала, что заказчик устроил конкурс и победила в нем, какая-то талантливая художница из нашего города, я слышала о ней, ее имя красовалось на обложках журналов, Углич Вера, достаточно скурпулезная заноза.