– Убийство келгширов иных призовет, – произнесла Черрленн. Она лишь скользнула по Заавху взглядом, смотрела на Тайгива: – Будут ли злее – не ведает никто.
– У вас тут что, кругом монстры живут?! – вскочил со стула Смихн.
– Быть монстром и ты склонен, если на дитя нож поднимешь, – серьезно ответила Черрленн, – потомство свято, посягнувшего на святость лишают возможности творить детей.
Смихн наморщил лоб, представляя наказание. Вдруг изменился в лице, побледнел – затем судорожно сглотнул.
– Но с чего вы решили, что вместо келгширов придет кто-то еще? – спросил Тайгив, подходя ближе к дочери Вопгнара.
Пронзительный крик разрезал воздух в доме, заставив всех обернуться. Ферьна вскочила с пола, где пребывала последние минуты, с выпученными красными глазами, трясущимися губами. Подбежала, вцепилась Тайгиву в руку, затем прижалась всем телом, и быстро выдохнула:
– Нужно вернуться к реке!
Никому, не давая даже рта открыть, Ферьна быстро проговорила:
– Бежим на тот берег, где гроза была! Нужно как можно быстрее попасть туда, мы должны успеть до темноты. И тогда все спасаемся – вернемся домой! Гхолал с Дохойбом будут живы! Скорее, бежим!!
– О чем ты? – Тайгив непонимающе смотрел на девушку.
– Она права! – воскликнул Смихн, хлопнув ладонью по столу. – Один берег – один мир, так почему противоположный не может быть нашим миром?
Заавх смотрел на Ферьну пустым взглядом, но Тайгив, лишь взглянув на него, вдруг понял, как сейчас Заавх казнит себя в мыслях. Казнит за то, что еще там, на реке, не догадался о возможном решении проблемы, хотя тогда проблемы, в общем-то, и не было. Казнит за то, что сейчас не он первым сказал всем о пути домой, об их спасении, раз и навсегда установив за собой статус прирожденного лидера.
Ферьна преданно смотрела в глаза Тайгива, ожидая подтверждения ее правоты и согласия прямо сейчас отправляться в дорогу. Нетерпение сжигало ее изнутри подобно огню, мысли о жутких лесных чудовищах и мучительной смерти от их зубов трясли тело.
– Нельзя выходить из деревни, – произнесла Черрленн, обращая внимание на себя, – келгширы почуют, с места уйдут. Узреватель столкнуться с ними рискует…
– Какой еще узреватель? – отмахнулся Смихн. – У нас шанс появился не быть сожранными вашими тварями, а ты про каких-то узревателей твердишь…
Тайгив, не слушая Смихна, пытался понять, о ком говорит Черрленн.
– Спасибо за все, но мы уходим, – поднялась со скамьи Джеффа.
– Нельзя, – усиленно качала головой Черрленн, в ее голосе впервые появились тревожные нотки, – Один узреватель слабый противник стае великанов.
– Слабый противник? – рассмеялся Смихн. – Твоего узревателя разорвут в клочья, а он, и замахнуться не успеет. Ха, слабый противник против стаи великанов! Ему лучше бежать обратно, если жить не надоело…
Черрленн задышала часто, впилась глазами в Смихна. Тайгив торопливо обратился к девушке:
– Нельзя как-нибудь предупредить узревателя? Сказать ему, чтобы вернулся или хорошо спрятался?
– Иди! – Черрленн резко махнула рукой на окно. – Его след еще виден!
Тайгив с трудом удержался на ногах, едва осознал, кто скрывается под узревателем. Взглянув на Черрленн, увидел закушенную нижнюю губу, скрещенные руки – вдруг ощутил чувства девушки и содрогнулся.
– Уйдем завтра утром, – громко и четко произнес он.
Смихн презрительно фыркнул, сначала глянув на Тайгива, затем на Черрленн. Последняя в свою очередь тоже пристально смотрела на него, но молчала, хоть Тайгив и готов поклясться, что она многое хочет сказать.
