На работе был обычный для конца года аврал. Все бегали нервные, злые, ругались друг с другом. Довели даже секретаршу Светочку, похожую на белокурого эльфа. Теперь этот эльф орал на рабочих почище любого прораба. Жанна приезжала домой измотанная.
А тут еще любимая племянница удружила тетке. В один из этих тяжелых дней Галка явилась к Жанне с огромной сумкой. И с порога застрочила скороговоркой:
– Тетя Жанночка, дорогая, любимая! Спасите, возьмите ребеночка, это ненадолго, клянусь!
Холодея, Жанна еле выговорила помертвевшими губами:
– К-какого ребеночка?!
– Да вот этого!
Галка торопливо достала из сумки и поставила на пол… кота. Большого белого в рыжих пятнах кота. Который тут же чинно сел и обвил себя пушистым хвостом. Жанна, онемев, смотрела на кота. Кот, не мигая, смотрел на Жанну круглыми, как блюдца, глазами. Наконец к Жанне вернулся дар речи.
– Галина, это ребеночек? Ты сошла с ума!
– Ну тетя Жанночка, ну золотая моя тетенька! Ну куда же я с ним?! Мы с Игорем уезжаем на две недели в Египет, путевки уже на руках! Как вернемся – сразу заберем. Я все-все привезла, корм, лежаночку для него! – частила Галка, разгружая сумку. – Игорь завтра привезет лоток и наполнитель.
– Лежаночку?! – Жанна, кажется, впервые в жизни вышла из себя. Она с ужасом смотрела на пушистое бело-рыжее чудовище. А чудовище, ничуть не смущаясь, пошло вдоль комнаты, обнюхивая углы.
Жанна перевела взгляд на племянницу.
– Кота? Ко мне? Галя, ты точно ополоумела! И откуда он у тебя?
– Из подъезда. Приехала из института, а он сидит. Прямо у нашей двери. Всю ночь сидел. Не могла же я его бросить! – Галка преданно смотрела на тетку. – Мы и объявления везде расклеили. Видно же, кот холеный, домашний. А у нас путевки, вот!
Воцарилось молчание. Кот мягко запрыгнул на подоконник и деловито обнюхивал горшок с фиалками. Жанна ахнула, Галка ухватила кота под толстый живот, стащила вниз. Кот не расстроился, спрыгнул с ее рук и, встав на задние лапы, потянулся к книгам на нижней полке стеллажа.
«Нет – так нет. Мне все равно, что нюхать», – говорил он своим видом. Разве что плечами не пожимал.
– Да он мне испортит все цветы, все здесь издерет и разобьет! – возмущалась с новой силой Жанна. Кот обернулся, его круглые глаза стали еще больше. Он вновь, не мигая, таращился на Жанну.
– Вот видите, он очень умный! И ничего он драть не будет, да, котик? – льстиво стрекотала Галка. Но Жанна была непреклонна.
– Галина, я все сказала. Забирай своего кота и неси куда хочешь! – отрезала она и ушла на кухню.
Был поздний вечер. За окном монотонно шумел ноябрьский дождь. Жанна сидела в кресле у торшера, пила чай, листала книгу. В круглой лежанке у двери спал пушистый белый с рыжими пятнами кот.
Может, потому, что действительно были путевки на руках. А может, потому, что только племянница называла Жанну Жанночкой. Любимой и золотой тетенькой. Сестру с детства все звали Ленкой или Леночкой. Веселые, легковесные имена. Жанну всегда звали только Жанной. И дома, и в институте, и на работе. Серьезное, взрослое имя. Как она сама.
В конце этой тяжкой недели позвонили из налоговой, потребовали пачку дополнительной документации. Главбух, железная женщина, перед которой робел даже директор компании, сказала:
– Жанна, поезжай, и чтобы вопрос с налоговиками был закрыт завтра же! Не до них сейчас.
Делать нечего, на следующий день пришлось ехать на Хохловку. Как Жанна ни пыталась закончить дела в инспекции пораньше – из упомянутого учреждения она вышла вновь в сумерках. И увидела, как первый снег покрыл тонким слоем тротуар, как крупные снежинки медленно опускаются в свете фонарей.
