– На шампуры плотно не нанизывайте – давал ценные указания Хренов. – О! А что это за новый алкаш у нас в клубе?
Саныч удивлённо разглядывал обнявшего его рюмку Михасика. Геккон сунул мордочку внутрь, лакнул свою дозу и, потрясая башкой, сполз на стол.
– Э, рептилия, ты бухаешь что ли? Коста, твой чёртов геккон водку жрёт, ты в курсе?
– Ага.
– Не ну я не против, только почему из моей рюмки? – Саныч умилённо протянул Михасю кусок огурца. – На закуси, маленький, а то размотает на голодный желудок. Пойдешь тут к лягушкам местным приставать, заблудишься. Так, пилоты к столу. Между первой и второй муха не пролетит, да Санёк?
Ну всё… Подобрел Саныч, расслабился, щас пойдут шутки прибаутки.
– Добрый вечер вам, люди добрые.
Грачи вздрогнули от неожиданности и воззрились на сухую старушенцию, бесшумно подкравшуюся к их стоянке. Уже почти стемнело, из света только диодный фонарик над столом, да алый отсвет углей мангала.
– И вам добрый вечер, бабушка – учтиво ответил Женька за всех.
– Молочка козьего не желаете? – Бабуля потрясла двухлитровой бутылкой из-под кока-колы.
– Не, бабуля. – Сказал Саныч. – Мы с молочком ещё в школе завязали. – Он хрипло рассмеялся.
– Саша, ну зачем ты обижаешь пожилого человека. Конечно, уважаемая, мы возьмём ваше молочко, в смысле козы… молочко. – Зильберман смутился и полез за бумажником.
– А вы на самолетях этих прилетели? А я слышу гудять, думаю ну, Путин прилетел. Пойду, думаю, молочка прехзиденту отнесу. А денег не надо, так возьмите. Машка моя доится и доится, ну, как скаженная, молоко это девать некуда. Я-то не пью, у меня газы и соседи тоже всё отказываются. Не знаю чего. А приезжих, турыстов этих, уже две недели нету.
– А вы не знаете почему?
– Ну, откель ж я знаю. Думала, вот Путин прилетел, хотела за Машку у него просить. Пущай её оттранспортируют в Танхой, у меня там своячница, а я старая уже, мне Машку тяжело, а коза молодая, жалко её. Вот я и говорю, пущай забирают козу, отвезут своячнице, тада и помирать можно. Вот. Старая я уже…
– А большая коза-то? – Прервал её Саныч.
– Хто?
– Коза твоя Машка.
– Ну, коза как коза, кило двадцать, мож больше.
– Отвезём мы твою козу, бабуля – ухмыльнулся Хренов. – Завтра приводи, только пускай облегчится перед дорогой, и не корми. А то загадит нам всего Зильбермана.
– Саша, ты что? – Выпучил тот глаза на шефа. – Ты в своем уме?
– Вот спасибо, люди добрые, век за вас молиться буду. – Бабуля сунула офигевшему штурману молоко и засеменила в темноту.
– Йося, ты «Особенности национальной охоты» смотрел? Там корову в бомболюке перевозили.
– Это же кино, Саша!
– Ну и что? Идея-то шикарная. До Танхоя всего сотня километров, ручку управления мы у тебя снимем, всё равно ты нихрена не рулишь, козу посадим на пол, передние лапы свяжем. – Поддавшему Санычу эта идея всё больше нравилась. – Потом в международную авиационную федерацию заявку подадим. Рекорд ведь – первый полёт на Як-52М с козой в кабине, максимальную высоту укажем, скорость, всё такое. Фото и видеофиксацию Коста обеспечит.
Саныч ухмылялся во весь рот.
– Ну, юноши, что там у нас с шашлыками? Давай, Зильберман наливай, чё застыл?
– Да ну тебя в жопу, Саша. – Облегчённо вздохнул Йося – Я уж и, правда, подумал, что ты мне козу подсунешь.
– Да ты не бзди, Йося, зад мы ей полиэтиленом обмотаем, у меня в багажнике здоороовеенный пакет есть.
– О!
Санёк водрузил на стол четыре шампура с сочной бараниной.
