Она горько усмехнулась:
– Нет, мои родители…
Стон подонка, которого я вырубила, отвлек Алину от рассказа.
– Твой друг? – уточнила я.
– Я его не знаю, он пришел, пока я занималась. Наверное, как-то понял, что здесь никого, кроме меня, нет.
Поднявшись с лежанки, я встала над тем, кому совсем недавно сломала нос. Я решила сделать исключение: схватила его за голову и резко повернула её в сторону. Снова раздался хруст, оповестивший о том, что шея последовала примеру носа. Алина вскрикнула, но больше не издала ни звука, хотя я ожидала услышать от неё упрек или полный ужаса возглас. Сомневаюсь, чтобы каждый день на её глазах её одногруппница убивала того, кто пытался её изнасиловать. Однако она ничего не сказала, только смотрела на труп пустыми глазами.
– Не волнуйся, я оттащу его куда-нибудь.
Алина снова кивнула. Её покорность вызвала во мне чувство жалости, и, одновременно, восхищения из-за того, что вот эта девушка живет в ужасных условиях, но все равно не бросает университет, не пропускает лекции, хотя учеба и мешает ей работать и оплачивать жильё.
– Поедешь жить ко мне?
Моя квартира явно велика для одного человека, хотя спальня там только одна. Алина ответила не сразу:
– Почему?
– Почему я предлагаю тебе это?
Снова кивок головой. Я улыбнулась.
– Потому что тебе нужна моя помощь, и ты её заслуживаешь.
Наверное, прозвучало трогательно, потому что глаза Алины увлажнились. Она поджимала губы, покрытые чужой кровью и, наконец, сказала:
– Да, забери меня отсюда, пожалуйста.
Меня не нужно просить дважды.
– Выходи и жди меня на улице.
Она встала и вышла, захватив кое-что из личных вещей. Я проследила за ней взглядом, мысленно готовясь к чему-то действительно неприятному. Труп всё ещё лежал на полу, и мне предстояло уничтожить его. Я могла бы разжечь костер, но существовал риск затронуть и жилые дома поблизости. Другого выхода не было: я должна была вынести тело отсюда, но незаметно, то есть по частям.
Когда я покончила с этим делом и сложила то, что было ещё недавно трупом подонка, я вышла на улицу. Алина стояла рядом с входом и словно не обратила внимания на пакет, возникший в моей руке. Дальше я действовала, как заправский серийный убийца и просто выкинула пакет в ближайший мусорный контейнер.
Алина всё ещё выглядела не самым лучшим образом, поэтому я подошла к ближайшему автомобилю и спросила у водителя:
– Набережная Мойки.
– Я не таксист, – начал он.
Но я достала из кармана убедительный аргумент – купюру в сто долларов, и все возражения сошли на нет.
– Садитесь, – прозвучало уже гораздо любезнее, и мы сели в машину.
Я попросила водителя высадить нас за сотню метров до моего дома. Я, может, и не являлась опытным убийцей, но понимала, что не стоит называть полный адрес.
Мы вошли в дом через отдельный вход с улицы, и когда я зажгла свет, Алина издала восторженный звук:
– У тебя здесь здорово! Живешь одна?
– Да, мне тоже нравится.
Я решила не тратить время на разговоры сегодня и потянула Алину за собой на второй этаж.
– Вот эта дверь в душ. Я пока поищу тебе что-нибудь из одежды.
Недоедание превратило Алину практически в ходячий скелет, но я и сама довольно стройна, так что моя одежда пусть и не идеально, но подошла ей. Пижама, постельное белье – я была благодарна Фицалану за то, что он предусмотрел все. Вот я сама хоть и не нуждалась в спальных принадлежностях, поскольку спала очень мало и предпочитала кресло, зато они пригодились моей гостье.
