- И куда едем? - спросил Дмитрий.
Игорь, естественно, промолчал. Ксения помедлила, усмехнулась, потом все-таки соизволила ответить:
- Ко мне. Тебя адрес интересует?
- Нет. Просто любопытно - в какую сторону.
- Любопытно, или боишься?
- Чего же мне боятся? - Дмитрий криво улыбнулся.
- Бродят бешеные волки по дорогам скрипачей, - отозвалась Ксу.
- Да, я тоже люблю Гумилева, - обернулся музыкант. - Надеюсь, вы не будете говорить, что я веселый милый мальчик со светлой улыбкой[1]?
- Это вряд ли. Не люблю банальностей, а с начала прошлого века эту фразу порядком поистерли. Ты ведь сам себя таковым не считаешь?
- Не знаю...
Почти стемнело. Машина вырвалась за город и неслась вперед. Игорь крепко держал руль, но лицо его окаменело. Устал. Проехать столько, сколько он намотал сегодня, да еще и по улицам с оживленным движением - утомительно даже для профессионала.
Вдоль трассы стояли девчонки, призывно махали парням в хорошем автомобиле. Дмитрий отворачивался, брезгливо кривя губы.
- Студент? - спросила Ксу спустя некоторое время.
- Что-то вроде. Академ взял в консерватории.
- И чем занимаешься?
- Играю.
- Где, как?
- Все больше - где придется...
Вот и нужная проселочная дорога. Автомобиль свернул, промчался оставшиеся двадцать километров за несколько минут, притормозил перед воротами.
- Ты есть-то хочешь? - спросила Ксу у музыканта, выходя из машины.
- Ну... - замялся тот. Зря она спросила - наверняка хочет, ведь он ведь несколько часов на Арбате играл.
- Отведи нашего гостя поужинать и покупки заодно отнеси, - велела она Игорю. - И скажи Нинель, чтобы и мне сварила кофе. Я буду у себя.
Сама она есть не хотела. В последнее время аппетит вообще пропал. Но энергии было много. Словно она черпала ее откуда-то извне...
В холле навстречу бросилась Вера, взяла из рук сумочку.
Белые розы в голубой вазе пахли просто оглушающе и не собирались вянуть.
- От кого этот букет? - машинально спросила Ксу, слегка поморщившись. Ах, вот в чем дело - кто-то недавно сбрызнул цветы водой, вот они и распахлись.
- Не знаю, - растерялась горничная. - Нинель тоже удивлялась. Вроде бы никого не было, и вдруг такая красота. И прям сразу в вазе оказались, никто их не ставил. А Анна Петровна сказала - так положено.
Ксу поморщилась. Неожиданно вспомнилось их первое с Лео свидание - тогда он тоже принес ей белые розы. И сорт похож - такие же пышные, слишком роскошные. Ей самой нравились нераскрывшиеся алые бутоны. Но тогда она, естественно, об этом промолчала.
По сумрачной лестнице - пора было включать светильники - Ксу поднялась на второй этаж. По пути сбросила туфли - ногам, уставшим от ходьбы на высоких каблуках, сразу стало легче.
В холле наверху было тихо. Она остановилась и вместо того, чтобы пойти к себе, направилась в кабинет. Утренний разговор о печальной судьбе прежнего хозяина дома не выходил у неё из головы.
Ксу открыла дверь и, помедлив, переступила через порог. В кабинете, по сравнению с освещенным холлом, было почти темно из-за задвинутых плотных штор. Вдоль стен виднелись высокие шкафы, кресло с резной спинкой, которое раньше стояло у стола, было отодвинуто, и рядом с ним на светлом паркете темнело пятно.
- Вера! - громко позвала Ксу. - Вера! Что здесь за грязь?
Послышались шаги. Горничная влетела в кабинет, щелкнула выключателем. Яркий свет на мгновение ослепил Ксу.
- Какая грязь? - спросила она.
