Теофил Норт - страница 12

Я рассказал – Шлиман, Троя и прочее. Мое разделение Ньюпорта было, разумеется, еще не закончено.

– Прекрасно! Прекрасно! Спасибо. Ах, как интересно это будет послушать Эдвине. Мистер Норт, я, как и большинство моих гостей на верхнем этаже, прожила двадцать лет в том городе, где Бельвью авеню; но теперь я держу пансион в последнем из ваших городов и горжусь этим... Генри Симмонс говорит, что джентльмены в бильярдной Германа принимали вас за сыщика.

– Да, мадам, или еще за какого-нибудь нежелательного типа. – Какого именно, он не стал говорить.

– Мадам, мне не хотелось чересчур угнетать нашего приятеля в первые же недели. Как вы думаете, достаточно ли он окреп и можно ему сказать, что его принимали еще за жигана либо за пачкуна?

– Ну что за язык у вас, Генри Симмонс! Это называется «жиголо». Да, я думаю, ему надо сказать все. Это может помочь ему в дальнейшем.

– Пачкун, Тедди, – это газетчик, который ищет грязи, охотник за скандалами. В сезон они слетаются сюда, как мухи. Пытаются подкупать слуг, чтобы те им все рассказывали. Если не могут найти помоев – сами стряпают. В Англии то же самое – миллионы читают про пороки богачей и радуются. «Дочь герцога найдена в притоне курильщиков опиума. Читайте подробности!» А теперь – Голливуд и кинозвезды. Большинство пачкунов женщины, но и мужчин хватает. Мы не желаем иметь с ними ничего общего, верно, миссис Крэнстон?

Она вздохнула.

– Трудно винить их одних.

– Тедди вот ездит взад-вперед по Авеню, его тоже начнут прощупывать. К вам еще не подкатывались, старина?

– Нет, – честно сказал я. И поперхнулся: ко мне действительно «подкатывались», а я не понял, что под этим кроется. Флора Диленд! Я дам отчет об этом позже. Мне пришло в голову, что надо держать Дневник под замком: в нем уже содержались сведения, которых больше нигде нельзя найти.

– А жиголо, мистер Симмонс?

– Извольте, мадам. Я знаю, вы меня простите, если я буду давать нашему молодому другу то одну кличку, то другую. Так уж я привык.

– И как вы теперь собираетесь называть мистера Норта?

– Ну и зубы у него, мадам. Ослепляют меня. Время от времени я буду называть его «Кусачки».

Ничего замечательного в моих зубах не было. Я уже объяснял, что первые девять лет прожил в Висконсине, великом молочном штате, и что помимо всего прочего он наделяет детей великолепными зубами. Генри не зря завидовал. Дети, выросшие в центре Лондона, часто лишены этого преимущества; он все время мучился зубами.

– Понимаете, старина, люди у Германа подумывали, что вы тоже?..

– Жиголо.

– Благодарю вас, мадам. Это по-французски наемный танцор с дальним прицелом. В следующем месяце они нагрянут, как чума или саранча – охотники за приданым. Понимаете, тут много наследниц, а молодых людей их сословия нет. В наши дни молодые люди из хороших семей отправляются на Лабрадор с доктором Гренфеллом – везут сгущенное молоко эскимосам; или, как мой хозяин, фотографируют птиц на Южном полюсе; или едут на ранчо в Вайоминг ломать ноги. А некоторые – в Лонг-Айленд, где, говорят, гораздо веселее. Какому молодому человеку охота развлекаться под надзором родителей и родственников? Если не считать Недели парусной регаты и теннисного турнира, здесь не встретишь ни одного мужчины моложе тридцати.

– Ни одного мужчины моложе сорока, Генри.

– Благодарю вас, мадам. И вот, когда хозяйки желают устроить бал для своих прекрасных дочерей, они звонят на морскую базу своему дорогому другу адмиралу и просят его прислать сорок молодых людей, которые могут станцевать вальс и уанстеп и не споткнутся. Опыт научил их, что пунш хорошо разбавлять чистой родниковой водой. А еще что они делают – приглашают, скажем, на месяц гостей из посольств в Вашингтоне – молодых графов, маркизов, баронов, которые карабкаются по первым ступенькам дипломатической лестницы. Вот петрушка! Я приехал в вашу страну, Кусачки, как «джентльмен», при одном Достопочтенном – шестиюродном графа. Он обручился с дочкой доктора Босворта из «Девяти фронтонов» – симпатичнее парня вы не видели, – но спал до полудня. Засыпал на званых обедах; покушать любил, но не выдерживал перерывов между блюдами. Даже несмотря на мои тактичные уговоры, в любое место опаздывал на час. Его жена, энергичная, как пчелиный улей, ушла от него с круглым миллиончиком – так по крайней мере говорят... Все, что нужно такому шустрому молодому человеку, – это приятность в разговоре, пара лакированных туфель,