Теория и методология когнитивной истории - страница 20

Размышляя о познаваемости исторического процесса, приходится уделить главное внимание той познавательной модели, которая ставит в центр внимания интеллектуальные продукты в виде вещей. Вещественная природа культурных объектов едина для всего исторического процесса. Общая цель их создания – фиксирование информационного ресурса, овеществление его. При данном подходе снимается то неправомерное противопоставление различных исторических эпох в истории человечества, которое выражено в дописьменной эпохе (собственно неисторической) как альтернативе эпохам последующим. Представляется более методологически оправданным понимание единства человеческой истории, которая на всем протяжении обнаруживает единство обмена фиксированной информацией в виде вещей. Вполне очевидно, что письмо как запись речи открывает новые возможности для более информативной передачи идей и представлений, чем прежде. Но суть дела состоит в другом: любой интеллектуальный продукт представляет собой вещь, и только в этом случае он выступает как стабильный и доступный для общества в целом информационный ресурс. Поэтому вещь, изделие, рассматривается нами как общее понятие интеллектуального продукта.

В нем может быть письменный текст, а может и не быть, или, вернее, он не всегда может быть опознан историком в этом качестве, но он всегда прежде всего – изделие, произведение, продукт целенаправленной осознанной человеческой деятельности. Отметим, что практикуемое в некоторых гуманитарных науках изолированное рассмотрение лишь письменного текста значительно снижает возможности раскрыть информационный ресурс произведения в целом. Каллиграфия, материал, переплет несут свой информационный ресурс, вне которого трудно интерпретировать смысл целого. Поэтому необходимо подробнее остановиться на фундаментальных проблемах формирования интеллектуального продукта, с одной стороны, и интерпретации информации, которая в нем сохранена, – с другой.

Рассматривая понятие о вещи как основном информационном ресурсе для изучения исторического процесса, необходимо задаться прежде всего вопросом о том, в какой мере создание интеллектуального продукта, создание изделия может выступать как общечеловеческое свойство. Мы исходим из того, что способность остановить мгновенную мысль, воплотить ее в образ и сохранить в вещественной форме представляет собой сущностную характеристику исторического индивида на всех этапах развития. В глубинах архаического сознания уже проявляется понимание ситуаций творения.

Что позволяет говорить об этом? Исследования новейшего времени, в том числе исследования исторической антропологии, при различии их подходов, объединяет заметное стремление понять те познавательные процессы, которые являются общим для человеческого индивида. Одним из источников, которые антропология использовала, чтобы приблизиться к пониманию этого феномена, стали мифологические сюжеты, восходящие к первобытному мышлению. Приводимый в этих исследованиях материал показывает, что в архаических мифах прослеживается попытка объяснить возникновение окружающего их мира. Это, как известно, мифы о творении окружающего мира из «чего-то неопределенного», того, что в древней мифологии определялось как «хаос». Подойдем к вопросу с несколько иной стороны. Каждый из таких мифов представляет собой своего рода метафору. Метафора есть способ передать впечатление о небывалом, невиданном явлении через те понятия, сравнения, которые слушателям хорошо знакомы. Если задаться вопросом, какой информационный ресурс передает нам метафора, то можно сказать, что наиболее достоверно мы узнаем о том, что же собственно знали эти слушатели. Так, например, из метафоры «говор волн» можно извлечь достоверную информацию – слушатели знают, что такое говор, как он звучит. Если мы применим такой подход к архаическим мифам, то увидим, что и рассказчики, и слушатели мифа хорошо знают: из неструктурированного, хаотического состояния творец, создатель, мастер может, задавшись определенной целью, создать нечто новое, представленное в материале, в структурированной форме. Создатели древнего мифа с ситуацией подобного рода хорошо знакомы, принимают ее как данность, без всяких объяснений. Более того, ситуации иногда конкретизируются в этом смысле, миф рассказывает, из какого материала, а иногда и как именно возникает мир как «изобретение творца». Таким образом, можно считать, что ситуация творчества есть общечеловеческая типологическая ситуация, которая осознается и соответственно конкретно- историческим условиям конкретизируется в первобытном сознании.