Теория и практика перевода: переводческие трансформации - страница 6

Стекольщик размахнулся кулаком. Но между ними встал хозяин.

– Теперь баста!.. Счеты сводите в другом месте. (Л. Франк. Шайка разбойников)

При переводе выделенных мест переводчик сделал существенные поправки на узус. Он использовал для перевода не ближайшие семантические соответствия5, а те выражения, которые согласно русской речевой традиции употребляются в соответствующих ситуациях.

Как уже отмечалось, отправитель строит свой текст в расчете на определенную предварительную информированность адресата текста о предмете сообщения. Если такой расчет ошибочен и адресат предполагаемой преинформацией не располагает, коммуникация может не состояться, поскольку адресат, возможно, попросту не поймет, о чем идет речь.

Что касается перевода, то для него характерно, что нередко исходный текст рассчитан на информацию, которой располагают носители ИЯ, но не носитель ПЯ. Это обстоятельство должен учитывать переводчик и вносить в свой перевод соответствующие корректуры:

Der Blackout einundsechzig war wie eine Explosion. (G. Karau. Go oder Doppelspiel im Untergrund)

Сюрприз шестьдесят первого, когда была закрыта граница между Восточным и Западным Берлином, был подобен взрыву. (Г. Карау. Двойная игра)

Расхождения лингвоэтнического характера между носителями КЯ и носителями ПЯ в части предварительной информированности по теме общения может носить культурно-исторический или актуально-событийный характер. Так, когда А. С. Пушкин в своем знаменитом стихотворении «Памятник» написал: «Вознесся выше он главою непокорной Александрийского столпа», он расчитывал на то, что русский читатель знает о монументе, связанном с именем царя Александра I. Только знание этого факта позволяет понять «скрытый» смысл сказанного: слава поэта может быть выше славы царей. Здесь использована преинформация культурно-исторического плана.

С такого рода преинформацией приходится иметь дело и переводчику:

Er sprach vom Risiko, und ich sah das Menetekel an der Wand. (G. Karau. Go…)

Он гворил о риске, а я видел на стене те самые слова, которые были начертаны в царском дворце невидимой рукой и предрекали Вавилону гибель. (Г. Карау. Двойная игра)

В данном случае автору перевода пришлось найти вариант, «расшифровывающий» мало известное русскому читателю понятие Menetekel.

На преинформации актуально-событийного характера построены многие газетные материалы. Так, к примеру, одна из статей газеты «Московский комсомолец» от 29 июня 1995 года называется: «Степашин, где Басаев?»; подзаголовок: «Дай ответ, пока не уволили». Статья начинается фразой: «Шамиль Басаев сбежал в Пакистан, – заявил почтенный Аркадий Вольский».

В статье не говорится о том, кто такой Басаев, почему он сбежал в Пакистан, кто такой Вольский и кто Степашин, а также почему

Степашин должен установить, где Басаев. Однако речь в газетном материале идет об очень актуальных, «горячих» событиях, и поэтому автор статьи небезосновательно считает, что все упомянутые им лишь вскользь реалии хорошо известны читателю газеты.

Однако у иностранного читателя иные интересы, и его волнуют совсем другие события. Поэтому он едва ли столь же хорошо, как мы, информирован о том, что происходит в России. И при переводе такого рода дифференциал преинформационных запасов приходится учитывать.