Втроём они прошли до конца коридора, и вышли на лестницу. Поднялись этажом выше. Здесь было немного светлее – было больше работающих ламп, но стены были такие же тусклые, как и везде.
Нина завела Андрея и Оксану в малюсенькую комнатку без окон. Там были голые стены, и не было ничего, кроме старого потёртого дивана.
– Сидите здесь. И не смейте никуда идти! – таким же холодным тоном сказала, вернее, приказала женщина и ушла, оставив брата и сестру одних.
Андрей осторожно сел на диван. Тот заскрипел. Похоже, что в этом детском доме скрипит всё, что только может скрипеть: двери, окна, диван…
Затем мальчик усадил на колени сестричку и крепко обнял её. Та прижалась к нему и молчала. От страха у неё отобрало речь.
* * *
Через некоторое время в комнату вошёл Валентин Антонович. Он был не один. С ним были две женщины (майора с ним уже не было). Одна – молодая, лет тридцати – тридцати пяти, блондинка с роскошными длинными волосами до колен и с суровым, скорее даже жестоким, выражением лица. В этот момент Андрей подумал почему-то, что ничего хорошего от этой женщины ждать не придётся. Она была одета в нарядное (слишком нарядное, как для работы в детдоме) платье в пол голубого цвета и в туфлях серебристого цвета на высоких шпильках. Такое чувство, будто она пришла не на работу, а в дорогой ресторан на свидание с молодым человеком.
Рядом с ней стояла пожилая женщина лет пятидесяти – пятидесяти пяти. В отличие от молодой коллеги, женщина была одета по-домашнему: в зелёный халат в ромашки и в мягкие оранжевые тапочки с помпонами. Её лицо было очень добрым, на её губах играла ласковая улыбка, с которой она посмотрела на детишек.
– Знакомьтесь! – прозвучал всё такой же неприветливый голос Валентина Антоновича, от которого дети вздрогнули.
Сперва он указал на молодую женщину.
– Это Эльвира Михайловна Белинская. Андрей, ты отправишься к ней!
Затем мужчина представил пожилую женщину:
– Это Дарья Григорьевна Ярипина. Оксана, ты её воспитанница!
Дети переглянулись. Они были шокированы. Не веря в то, что слышат, переводили взгляды то друг на друга, то на Дарью Григорьевну, то на Эльвиру Михайловну, то на Валентина Антоновича. Неужели, они сейчас не ослышались и всё правильно поняли? ИХ РАЗЛУЧАЮТ?! К такому повороту событий ни Андрей, ни, тем более, маленькая Оксана готовы не были.
– Нет. Пожалуйста… – прошептал Андрей.
– Что «нет»? – резким голосом спросил директор, пронзив мальчика ледяным взглядом, от которого становилось страшно.
– Умоляю, не разлучайте нас! Оксанка, она же малышка совсем! Как она без меня? Пожалуйста! Оставьте нас вдвоём! – стал просить Андрей, надеясь, что директор смилуется над ними. Но мужчине было абсолютно плевать.
– Правила такие, – пояснил он холодным тоном. – Возрастные категории у вас разные. И Вы не можете находиться вместе!
– Хотя бы несколько дней! Прошу Вас! – не теряя надежду, просил парень. Оксанка тоже вскочила с места и подбежала к мужчине, умоляюще сложив ручки на груди. Она тоже до конца поняла, что происходит.
Но директор был неумолим.
– НЕТ! – твёрдо ответил он. – Вы сможете видеться во время завтрака, обеда и ужина. Этого вполне достаточно! Твоей Оксане надо учиться быть самостоятельной! Она уже не малюточка беспомощная. – Последние слова были сказаны практически грубым тоном.
Дети в отчаянии умоляли всё-таки не разлучать их.
– Пожалуйста, пожалуйста! – шептали они на грани истерики.
