Футус сидел на открытом балконе своего дома и потягивал брол после плотного завтрака. Он держал серебряный стакан пальцами, оттопырив мизинец – то ли от того что он гайт, то ли просто стакан был слишком мал, чтобы запечатлеть на себе отпечаток ещё и толстого мизинца. Рыночный шум звучал для него, как музыка. Он знал: работа кипит, товар идёт, и после обеда будет сбор налогов. Сегодня как раз тот самый день – пятнадцатый от начала месяца, когда гонтам нужно платить налоги за свои рабочие места. На самой же площади было пусто. В эту часть рынка ступали только провинившиеся крестьяне да работники управляющего, и иногда собиралась толпа для всякого рода переговоров и жалоб.
На скамье у фонтана сидел в одиночестве старик в сливовом балахоне, обхватив руками посох и прижавшись к нему щекой. Он как всегда что-то напевал себе под нос, покачиваясь из стороны в сторону. Лёгкий ветер поигрывал в его длинных с проседью волосах и бороде. А вольфрамовый набалдашник его посоха, украшенный лепидолитом, приглушённо поблёскивал в лучах солнца.
– А что это за песенка, поэт? – Футус спустился с крыльца и остановился под навесом, наигрывая мелодию пальцами в воздухе.
– Это колыбельная Солнечного Лика, – Тиазиф поднял голову и посмотрел на управляющего.
– Терпеть не могу эту деревню! – Футус фыркнул и пошёл назад. – Да и остальные тоже. Тьфу!
Тиазиф улыбнулся.
– Погоди, не уходи, – сказал поэт. – Кого-то ведут.
Футус поставил стакан на столик. Он спустился по ступеням, приподнимая белый свободный наряд, чтоб не запутаться в нем и не шлёпнуться, как с ним это уже случалось на радость зевакам, и уставился на главные ворота.
Железные двери со скрипом отворились. На вымощенную булыжником рыночную площадь босыми ногами ступил юноша лет двадцати. Его, связанного по рукам, вели под конвоем два хранителя уличного порядка. Из всей одежды на нем болтались только штаны тёмно-синего цвета, а на шее висел шнурок с волчьим клыком. По его смуглому жилистому телу и немногочисленной одежде не трудно было догадаться, что он житель деревушки Волчий Дух. Молодой человек остановился и посмотрел на окна второго этажа.
– О нет! Опять этот босяк! – Футус поспешил молодому человеку на встречу, выпятив живот и приподняв подол одежды до колен. – Нет! Нет! Нет! – заорал он на всю площадь, но внезапно остановился и обернулся. Он уставился на окна своего дома и прикрыл рот ладонью.
– Принимайте нарушителя порядка, – отчеканил один из хранителей.
Футус, ахнув, кинулся к ним с вытянутыми вперёд руками.
– Нет, нет, нет! Уведите его отсюда! Немедленно! – завизжал Футус, пробегая мимо фонтана и смеющегося поэта.
Молодой человек смело зашагал к дому, не отрывая глаз от крайнего окна второго этажа. Он прошёл мимо Футуса, который неуклюже развернулся на месте и бросился молодому человеку вдогонку. Хранители поспешили за нарушителем, но остановились у фонтана, с недоумением наблюдая разыгравшуюся сцену и не понимая, какие действия им следует предпринять.
Футус всё-таки успел опередить молодого человека. Он добежал до крыльца и заслонил собой проход, раскинув руки в стороны.
– Даже не смей! – пискнул Футус, бросив испуганный взгляд на шнурок от колокольчика.
– И почему опять в таком виде?! – Футус потряс пальцем. – Это нарушение закона!
– Лотти! – крикнул молодой человек, глядя Футусу прямо в глаза. – Выгляни! – крикнул он ещё раз.
