– Ты чё брат, совсем плох, однако, думай что говоришь. Это же работу товарища Троцкого читают, сейчас же по радио время политпросвещения, – с недоумением ответил сосед и подозрительно уставился на Андрея.
– Да не смотри ты так, самому тошно, ничего сообразить не могу, ни кто я, ни где я, пустота какая-то в голове. Вот даже ни число какое, ни какой год, ничего не помню.
– Да-а-а, эка тебя шибануло, – с сочувствием отозвался, успокоившийся сосед, – А число сегодня десятое июня 1937 года.
«Опять тридцать седьмой, да что же это творится-то со мной», – поддался подступающему страху Андрей, а вслух лишь нечленораздельно промычал, разведя рукам в стороны и, вновь упал на кровать, уставившись невидящим взглядом в потолок.
Сосед что-то ещё продолжал говорить, но Андрей уже не слушал его. Захватившая мозг устрашающая мысль оглушила его и лишила последних сил: «А что если всё это реальность, из которой уже не выбраться?». Опять погрузившись в спасительную темноту, Андрей был выдернут оттуда каким-то шумом.
Очнувшись, он увидел, что в палате появился какой-то человек в сапогах, полувоенной форме и накинутом поверх неё белом халате. Тут же выяснилось, что к ним в палату зашёл инструктор районного комитета ВКП(б), чтобы провести обязательное, как понял Андрей, политзанятие.
– Товарищи, все вы прекрасно знаете, что в этом году двенадцатого декабря мы отмечаем десятую годовщину Четвёртой Пролетарской Революции, которая озаряет своим священным светом нашу борьбу до полной победы Мировой Революции и построению счастливого коммунистического общества.
– В связи с приближающейся годовщиной, наша партийная организация взяла на себя проведение политзанятий в вашей больнице, чтобы мы, так сказать, воочию увидели, как готовятся к встрече этого знаменательного события представители разных профессий и возрастов, собранные вместе волею судьбы, – продолжал инструктор.
– Сегодня, мне хотелось бы послушать вас, что знаете вы о Четвёртой Пролетарской Революции. Вот, например, Вы, товарищ, – инструктор указал пальцем на одного из больных, сидевшего на кровати.
– Четвёртая Пролетарская Революция свершилась 12 декабря 1927 года, через месяц после десятой годовщины Октябрьской революции, которая была узурпирована и предана бандой эпигонов, под руководством Сталина, – ответил больной.
– Отлично, а вот Вы, товарищ, – инструктор указал на другого человека, – расскажите, каковы были предпосылки этой революции?
– В 1923 году, ещё при жизни нашего вождя товарища Ленина, власть в стране была захвачена шайкой эпигонов, которыми руководил Сталин. С помощью лжи и предательства, они заняли ключевые посты в Партии, отстранив от руководства верных ленинцев и товарища Троцкого. Они подтасовывали факты и клеветали на верных Революции большевиков.
– Хорошо, а сейчас продолжите Вы, – инструктор указал на Андрея, который в этот момент приподнялся на кровати, чем и привлёк внимание последнего.
Андрей беспомощно оглянулся, не зная, что предпринять, но выручил сосед по койке. Семён объяснил инструктору, что у больного проблемы с памятью.
– Что ж, тогда продолжу я сам, – согласился инструктор.
– К 1927 году в нашей стране свирепствовала контрреволюция. Подлой шайкой Сталина был возрождён прогнивший бюрократический аппарат, полностью оторвавшийся от народа и действующий только ради своей выгоды. Бюрократы наживались на рабочем классе и крестьянстве в то тяжёлое послевоенное время. В деревне активизировался свой мироед – кулак, выжимающий всё до последней капли из деревенской бедноты.
