– Трудно жить легко, – вздохнул Артур. – Мир прекрасен, но равнодушен к нам.
– Мир похож на зеркало, он возвращает тебе то, что ты бросаешь в него. Если ты улыбаешься миру, он обязательно улыбнётся тебе в ответ. Если ты отворачиваешься от него, он отвернётся от тебя.
Артур согласился, кивнув головой.
– Истинная правда… Но всё же в мире много… несовершенного.
Он с лёгкой грустью улыбнулся.
– Наблюдая сей мир, приходит на ум поговорка: «ложка дёгтя в бочке мёда». В этом мире иного мёда не бывает. И дело не в чьём-то злом умысле. Видимо, в этом мире дёготь изначально входит в состав мёда.
Шут в недоумении развёл руками.
– Вот не пойму я тебя… То ты романтик, то старый брюзга. Как это в тебе совмещается?
– Сам удивляюсь, – рассмеялся Артур.
Ночная тишина окутала маленький городок. Лишь изредка слышен был лай собак, и отдалённо доносился стройный лягушачий хор от запруды.
– Я знал одного проповедника, – почему-то вспомнил Артур, – который упрекал людей за то, что не нужна им истина, а нужно счастье.
– Ну, в этом ничего удивительного…
– Желание счастья есть главная человеческая слабость, – пояснил Артур, – ахиллесова пята, ухватив за которую, с ним можно делать всё, что угодно… Старинный способ заставить осла идти вперёд – протянутая над его головой палочка, с привязанной к ней охапкой соломы. Осёл идёт за пучком соломы, тянется к своему ослиному счастью, и невдомёк ему, что этот кусочек счастья перед его носом – всего лишь хитрая уловка хозяина, подчиняющего желания осла своей воле.
Шут хитро посмотрел на Артура.
– Может быть Господь именно тот хозяин, сидящий у нас на спине?
– А мы, значит, ослы? – засмеялся Артур.
Продрогнув на улице, зашли в дом и стали готовиться ко сну. Шут достал что-то из дорожного мешка и протянул Артуру.
– Одень это… Ночью ещё прохладно.
– Не надо! Вам самому пригодится.
– Одевай, одевай. У меня другой есть. Я не святой Мартин, и не отдам нищему свой последний плащ, – проворчал Шут.
Артур укутался в подаренный плащ и лёг на сено. Сквозь дырявую крышу подглядывали звёзды. Усталость закрыла его глаза, и он уснул.
Проснулся он ранним утром от первых петухов. Шут продолжал спать, когда Артур встал и вышел во двор. Поёживаясь от утренней свежести, он напился воды и умылся у колодца на дороге.
Солнце ещё не выглянуло из-за крыш невысоких домов, но уже было светло. Артур прошёлся по улочке и заметил сидящую на траве девочку. Она играла с маленьким, пёстрым котёнком. Артур подошёл и присел рядом.
– Привет! Как тебя зовут?
– Мария. А тебя?
– Артур.
– Ты приехал с острова?
– С острова?.. А! – ты имеешь в виду Англию. Нет, я приехал из ещё более дальних стран.
– А что ты делаешь здесь?
– Хотел бы я сам это знать, – задумчиво сказал Артур.
Девочка посмотрела на него с удивлением.
– Такой большой, а не знаешь, чего хочешь?
– Я знаю, чего хочу, но не знаю, где это найти. Поэтому скитаюсь по свету, смотрю на людей, на мир, ищу…
– И чего же ты ищешь?
– Да… того же, чего и все – счастья.
– Моя мама говорит: счастье не валяется на дороге, счастье внутри нас. Надо его увидеть.
– Какая мудрая у тебя мама! Хорошо, я попробую.
В полдень на ярмарочной площади было многолюдно. В самом центре её два бродячих акробата ловко жонглировали яблоками, развлекая публику, в то время пока их собака с соломенной шляпой в зубах обходила народ, и кое-кто, посмеиваясь, бросал туда мелкую монету. Рядом какой-то нарядно разодетый и слегка запылённый испанец с аккуратной бородкой, сидя на высокой табуреточке, закинув ногу на ногу, играл на диковинной в этих краях мавританской гитаре, собирая в долгополую шляпу, лежащую перед ним, своё вознаграждение. Каждый раз, когда в шляпу бросали монету, он с достоинством кивал головой.
