Терять или находить - страница 6

Слова доносятся вслед, потому что я и Женек уже уносимся прочь. Мы тратим всего несколько минут, обегая классы и топоча, как сумасшедшие, а потом разговариваем о девчонках.

– Я решил завтра на танцах Настю пригласить, – говорю я. – А ты меня поддержишь: если она откажется, скажи, что так нельзя, и раз пригласили, надо идти.

– Без проблем, – соглашается Женек. – Только ты Маринке завтра скажи, пусть после уроков задержится. Я поговорить хочу.

– А о чем?

– Спросить, что она любит и какие пацаны ей нравятся, – краснеет Женька .

На уроке я смотрю на Настю и думаю, какая она все-таки классная. Та замечает, пересаживается, чтобы ее не было видно, и мне приходится двигаться в сторону – пока меня и еще пару мальчишек не отправляют в столовую расставлять стулья и ждать девчонок, чтобы они накрыли на стол. Те приходят позже, берут с раздачи хлеб и кашу, расставляют по столам. За дверью постепенно собирается толпа. Все ждут, когда я выйду и крикну долгожданное: «На ужин!» И вот, когда все уже накрыто, я выхожу и говорю, что еще рано, закрываю дверь, зову Женьку, мы быстро поднимаемся по лестнице и летим по коридорам, созывая остальных. Школа похожа на рыбу, которая почти задохнулась, но ее отпустили в воду, и она рванулась прочь. Десятки ног бегут вниз.

– Ужин, ужин, ужин! – кричат мальчики, и до тех, столпившихся внизу, начинает доходить, что я их надул.

Все злятся, ругаются, пока не появляется Нина Константиновна. Она может и ложкой по лбу дать, и за дверь выставить, поэтому приходится вести себя тихо. Только самые отчаянные возмущаются, что мало налито и что не хватило хлеба.

После ужина все бегут гулять, а мы сначала убираем тарелки, оттираем столы и расставляем стулья. И только после этого спешим на улицу. В нас с Женькой летят снежки, мы тоже начинаем лепить комки в ответ. С первой попытки сбиваю шапку с головы Аньки, а потом мы продолжаем обстреливать девчонок из-за гаража, пока нас не загоняют обратно. Под недовольное «нуууууу!» тянемся обратно в школу. Мишка обещает, что закопает всех завтра в сугробе, а раскрасневшаяся Анька показывает ему язык.

В раздевалке Женек все нахваливает Маринку, говорит, какая она красивая, и я обещаю ему помочь завтра на танцах. А в спальне он вспоминает, как держал в руках настоящий «Макаров»: его отец военный, и Женька хочет стать таким же. Когда Женька засыпает, я долго смотрю в окно на темное небо и страшно волнуюсь перед завтрашним днем: а вдруг Настя обидится и не будет со мной разговаривать?! Но звезды успокаивают: не бойся, все получится. И я засыпаю.

***

Утром нас будит воспитательница – нужно накрывать на столы. Мы убираем кровати, умываемся. В столовой я ношу сладкий чай, Мишка – тарелки с кашей, а Андрей – вилки и ложки.

– Завтракать! – кричу я.

Сначала столовая наполняется шумом, но потом становится тихо, и слышно лишь, как ложки стучат о тарелки.

На математике Людмила Анатольевна вызываем меня к доске. Я решаю задачку на четверку и довольный сажусь на место – теперь можно отвлечься от урока и писать записки девчонкам. «Пойдешь на диску?» – пишу Насте. «Конечно!» – получаю в ответ.

Все идет как по маслу. На перемене пытаюсь найти Женьку, но тут звенит звонок на урок, и мы встречаемся только перед полдником.

– Женька, она пойдет! – кричу, хватая друга за руку.

Но Женек на удивление задумчивый и тихий. Спрашиваю, что случилось.