К нему домой.
Смакуя свои мечты,
Артем вошел в столовую.
Мама на него
взглядом полным непонимания. Она на краешке дивана, словно птичка, которую
вот-вот сгонят с места.
– Я не… за что
он так со мной, – всхлипнула, но слезы так и не скатились по щекам. Хорошая
актерская работа.
Артем подавил
ухмылку. Скривил губы в скорбном сочувствии. Но промолчал.
– И что теперь
будет? – потянулась к сыну.
Тот присел
рядом, откинулся на спинку дивана. Ладонью погладил натянутую, как струна спину
матери.
Родители
ссорились. Не часто. И по мелочам.
– Он не
простит меня, – плечи матери вздрогнули, – и все из-за этой… – со злым
разворотом к сыну. И тут же сменила эмоции. – Темочка, он возненавидит меня из-за
пьянчужки. Ты должен поговорить с ним, – Нелли Николаевна прижала к груди руку
сына.
Артем почувствовал,
как там бесновалось взволнованное дыхание. Но сердце. Сердце стучало размерено.
Мама переигрывала.
– Давай
обойдёмся без лишних драм, — лениво вздохнув, высвободился от захвата. – Это
все эмоции. Они приходят и уходят. Завтра уже все будет хорошо, – неторопливо прикрыл веки. Там Лиза с его
членом…
– Сынок, ты уверен? – не отпускала в страну грез
мать.– Ты же видел, с каким
состраданием он отнесся к этой девке. Так, словно она что-то значит, словно… –
в отчаянии ударила ладонью по коленке, – грязная, пропахшая алкоголем, –
запричитала Нелли Николаевна.
– Мама, достаточно.
Проехали, – поморщился Артем. Никакого желания обсуждать бывшую. Только
испачкать фантазии о сегодняшнем вечере с ней.
С Лизой.
Он испытал
невероятное облегчение, услышав печальную новость о смерти невинного младенца.
Жестоко?
Безусловно.
Кощунственно?
Несомненно.
Но он ничего не смог
с собой поделать. Одной проблемой меньше.
Внезапные чувства
заглушил мыслями, что это лучший вариант, чем жить в тех условиях, с опустившейся
матерью.
– Мне бы твое
спокойствие, – не унималась Нелли Николаевна. Подскочила с дивана.
На лестнице
послышались шаги.
– Ну, как он, –
хозяйка дома бросилась к Елизавете Валерьевне. Чуть не сбила её с ног.
– Все хорошо,
состояние удовлетворительное, – выставила вперед руку, спасаясь от натиска
Нелли Николаевны. – Вам тоже не помешает успокоиться, – требовательно на
взбудораженную женщину.
– Я в порядке, –
одернула себя супруга Виктора Андреевича.
Лиза на неё
недоверчивым взглядом. Что же случилось? Любопытство съедало. Почему супруги
Лисовские так взбудоражены? В отличие от их сына.
Коротко на Артема.
Молодой мужчина
вальяжно растянулся на диване. Руки закинул за голову. И на неё из-под
полуприкрытых век. На губах лукавая улыбка.
Он походил на кота
в предвкушении блюдца сметаны.
А лакомством, по
всей вероятности, являлась она. И Артем этого не скрывал. Ни в кабинете отца.
Ни сейчас в присутствии матери.
Каков наглец.
Бесстыдник.
Хам.
Она теряла контроль.
Лиза поджала губы.
Не дай бог сорвется. И выплеснет в лицо младшему Лисовскому все, что о нем думала.
А она о нем думала?
Сажала пальчики в
кулачки.
Нет.
Спрятала в карманы
халата.
Нисколечко.
Вытащила. Снова
спрятала.
Врать себе
последнее дело.
Да, она думала о
младшем Лисовском. Но только как о раздражающем факторе. Об избалованном…
Достаточно. Остановила поток мыслей посыпавшихся камнепадом, угрожая зарыть под
собой.
– Нелли Николаевна,
примите успокоительное, – защитилась от мужского взгляда разговором с хозяйкой
дома, – и никаких волнений и стрессов. Особенно для Виктора Андреевича, –
вернулась к строгим интонациям.
