С каждым метром плотность растений увеличивалась. Лиля зацепилась ногой за один из белых стволов, потеряла равновесие и налетела на идущую рядом Матвееву.
– Смотри под ноги! – огрызнулась геолог.
– Я же не нарочно, – жалобно промолвила блондинка.
Фестстеперы уже с трудом продирались между частоколом стеблей-трубок.
– Да простит меня Экологический Союз, но иначе нам не пройти, – с этими словами Стерхов вытащил мачете и начал прорубать дорогу.
Зорина наклонилась к куску срезанной трубки и взяла для исследования каплю мутного сока, выделившегося на оранжевом ободке.
Саливанов и Матвеева достали свои ножи и вместе с начальником принялись расчищать путь.
– Осторожно! – закричала Яна, – В клеточном соке нервнопаралитические веще…
Она не успела окончить фразу – сегменты начали последовательно отделяться от трубок, «выстреливали» вверх и, описав в воздухе крутую дугу, вонзались в землю острыми зубцами. Попав в грунт, они тут же прорастали и моментально достигали двухметровой длины. Так же стремительно восстанавливались и срубленные растения.
– Щиты! – рявкнул Стерхов.
Члены экспедиции, не медля, отстегнули защитные экраны от рюкзаков. И вовремя. Уже через пару секунд на них обрушился град «стрел» – сегментов с отравленными зазубринами.
Оторвавшиеся сегменты с глухим стуком ударялись о щиты и отскакивали в сторону.
В суматохе никто не вспомнил, что у Лили нет защитной экипировки. Она заслонялась руками. Два зазубренных стебля вонзились девушке в плечо. Она вскрикнула и повалилась ничком на землю.
Спохватившись, начальник экспедиции кинулся к ней, чтобы прикрыть своим щитом, но в этом уже не было надобности. Обстрел прекратился.
Блондинка начала выть и кататься по земле. Все тело девушки сотрясали судороги.
Веронике стало жаль бедняжку. Она уже раскаивалась за свое предвзятое отношение.
Роланский смотрел на мучения Лили и не мог сдержать злорадную усмешку.
– Бог шельму метит, – едва слышно произнес он.
Подоспевший Саливанов сунул тряпку ей в рот.
– Чтоб язык собственный не откусила, – пояснил он. Затем осторожно вытащил «стрелы», один за другим сделал несколько уколов.
Судороги прекратились, но тело девушки словно окаменело. Неподвижные глаза смотрели в одну точку.
И тут воспоминания вырвали Саливанова из реальности.
* * *
Небольшой кабинет, серая фактурная штукатурка на стенах. Перед ним – экран. Сзади стоит следователь, грузный мужчина с узкой щеточкой усов. Одной рукой следователь опирается на стол, другой на спинку стула, на котором сидит Саливанов.
На экране – кадры последствий террористического акта на Луне. Бешеные собаки загрызают своих хозяев, стаи бешеных ворон выклевывают глаза случайным прохожим; люди, зараженные вирусом бешенства XQ, крушат все вокруг, нападают друг на друга – это острая стадия.
А на следующих кадрах полностью и частично парализованные жители колонии: они лежат на тротуарах, посреди проезжей части, в магазинах, кафе. Кто-то пытается подняться, но снова падает. Из открытых ртов вытекает белая пена, в глазах животный ужас. Это уже последняя стадия. Дальше – смерть. Тысячи трупов и тысячи тех, кто станет трупом в ближайшее время.
Он чувствует на шее горячее, несвежее дыхание следователя.
– Как вы считаете, доктор, человек виновный в этом ужасе должен понести наказание?
– Безусловно.
– Вы знали, что ваш напарник приходил в лабораторию в воскресенье? Он находился там один…
